Теперь магесса выглядела уставшей и, как показалось Эйрику, немного раздраженной.
— Госпожа Мара, на минуту. — Подозвал ее начальник тайной службы. — Когда пострадавший адепт сможет дать показания?
— С какой целью? — Холодно осведомилась она.
— Дело в том, что первым загорелся дом парламентария, который выступал против Ордена.
Магесса недобро прищурилась.
— Есть доказательства поджога?
— Тайная служба и пожарные бригады работают над этим. — Эйрик проводил взглядом Дуаха, который как раз входил в один из обгоревших домов.
— В таком случае, как только факты будут предъявлены, вы сможете обратиться в Орден с официальным запросом. — Она изобразила вежливую улыбку, но в глазах мелькнул хищный проблеск. — И, так как в пожаре пострадал наш адепт, аналогичный запрос будет подан в тайную службу.
— Тогда пишите на мое имя. — Спокойно отозвался Эйрик. — На данный момент я также исполняю обязанности начальника магического отдела.
— Чудесно. — Зрачки магессы чуть расширились, как от слабого наркотика. Эйрик понял, что она смотрит вторым зрением. — Значит, мы с Вами еще увидимся. Надеюсь на плодотворное сотрудничество, господин Аки.
— Взаимно, госпожа Мара.
Не прощаясь, она исчезла в мгновенном портале.
— На Вашем месте я бы поскорее нашел кого-то на должность начальника «кунсткамеры». — Угрюмо заметил Гвидо, слышавший разговор.
Эйрик усмехнулся. Про себя он уже решил, что не уступит это дело о пожаре.
Я проснулась от восхитительного аромата запеченной форели с клюквой и лимоном. Это блюдо я любила и уважала, потому запах не спутала бы ни с чем. Именно такую форель готовят в «Волчьей пасти» и Ульв всегда пользовался ею, чтобы затащить меня к нему на огонек.
За окном — вечерний Ксиан, окрашенный осенним закатом в золотые и багровые тона. Самый прекрасный город на Анизаре… А в кухне — Джер в фартуке, старательно делающий вид, что приготовил рыбу самостоятельно.
— Передай Ульву спасибо за форель. — Сказала я, игнорируя его маскарад. Мне не терпелось начать трапезу.
— Так и знал, что догадаешься. — Досадливо поджал губы Призрак и присел рядом. Судя по его сытому виду, к концу подошли все продукты, купленные мной накануне. — Между прочим, за годы скитаний я поднаторел в готовке.
— Прафда? Тогда мофеф пока офтатьфя у меня. — Обычно я не говорила с набитым ртом. Но рыба была слишком вкусной, чтобы оторваться от ее поедания. Призрак наблюдал за мной тем особым ехидно-кокетливым взглядом, который я прозвала фирменным «джерлассовским». Ему бы набрать пару кило — и барышни потянутся вереницей. Так всегда было. Обычно Джер предпочитал ярких и жизнерадостных блондинок, легких, как лебединое перышко. Такие девушки забавны и необременительны, а главное — взаимозаменяемы. Поэтому я очень удивилась, когда полгода назад он предпочел меня смазливой травнице из пригорода. Первую ночь, когда он остался у меня не как друг, я позволила просто из любопытства. И сразу поняла, почему Джер прослыл сердцеедом. Наш роман продлился недолго, так что его скорее можно назвать интрижкой. Не было и всепоглощающей любви, за которой так гоняются современные сочинители дамской прозы. Но этот негодяй точно знал, как заставить меня сначала трястись от смеха, а потом плакать от удовольствия. Наши ночи были наполнены подростковым ребячеством и взрослой страстью. Нам было хорошо вместе, но я дала себе обещание не оглядываться назад. Призрак оставался все тем же сорвиголовой и женским угодником. Я простила его, что и так было слишком много для меня. И хотя понимала, что нужно идти дальше, от такого взгляда глубоко внутри зашевелились воспоминания. Видимо, почувствовав мои мысли, Джер наклонился и заправил выбившиеся волосы мне за ухо. Черт, как ему это удается?