Взяв датчик из рук диагноста, доктор ободряюще посмотрел на пациентку.
- Как вы себя чувствуете?
Сдерживая рыдания, она ответила:
- Уставшей, но спазмы исчезли...
Глядя на экран, доктор улыбнулся.
- Это может быть тяжело. Но давайте сосредоточимся на позитивной стороне. У вас крепкая, здоровая девочка. Иногда такое случается, когда организм понимает, что не в силах поддерживать оба плода. В таких случаях, выживает сильнейший. Ваша дочь...
Мужчина не услышал дальнейшее объяснение доктора. На мгновение задержав сердитый взгляд на жене, он открыл дверь и вышел. Когда дверь ударилась о стену, все в палате замерли, тишину нарушал лишь гулкий равномерный стук сердцебиения малышки.
Настоящее.
Полоска синего океана вдали едва ли могла освежить застойную жару Флориды. Через лобовое стекло я наблюдала, как горячий душный воздух струился неуловимыми волнами, и сквозь эту, вызванную зноем оптическую иллюзию, проглядывал внушительный силуэт Майями. Покидая прохладу автомобиля, я жаждала хотя бы дуновения лёгкого ветерка, способного разрушить гнетущую духоту, столь не свойственную для осени. Всё было пропитано влажным воздухом: бетонные улицы и стеклянные замки, мимо которых я проходила, стуча каблуками. Сейчас я была там, где другие лишь мечтали побывать. Здесь находилось всё лучшее из лучших: дома, офисы, и, конечно же, райский шопинг, доступный лишь элите Майями. Для несведущего туриста, как и для неосведомлённого жителя города, эти здания и достопримечательности были заманчивыми доказательствами могущества богатства и влияния. Однако, на самом деле, это были лишь прекрасные фасады, за которыми терпеливо ожидали ловушки, расставленные для охоты на случайного посетителя. Уж я-то знаю. Ведь когда-то и я была таким случайным посетителем, втянутым в глубины зла. Но прошло уже много лет. Я хорошо усвоила уроки и играла свою роль. Нет, я больше не желала быть жертвой, я стала коварной.
- Благодарим Вас, миссис Харрингтон.
Голос продавщицы эхом разнесся по помещению дорогого бутика. Кивнув в ответ, я взяла свои покупки и прошествовала к выходу. В туфлях за пятьсот долларов не было необходимости. Черт, их покупка даже не была приурочена к какому-либо событию. Будь то, например, обед или благотворительное мероприятие, где я могла бы блистать в них и дефилировать среди деловых партнёров Стюарта. Я купила их просто так, только потому, что они были на высоком тонком каблуке и платформе, они выглядели очень изящными. А ещё, они были красными. Красные, как цвет эмоции – эмоции, скрываемой до тех пор, пока ее не пробудит нечто прозаичное, реальное, отчего хлынет наружу ненависть. О, тайком я находила и другие способы разрядки, но пока хватит и пары красных туфель.