Архиепископ быстро перекрестился.
– Ах, опять вы!.. Берегитесь, Ла Тремуй, король особо обещал искоренять всякую ересь, чем, по мнению Церкви, значительно обогатил традиционную клятву. И я уверен, он дал её не просто так.
– В таком случае, первейшая задача Церкви помогать королю в её исполнении! Если девушка просто заблуждается, не следует больше потакать её заблуждениям. Но, если в своём упрямстве она впадёт в опасную ересь, мы должны быть готовы пресечь опасность на корню, для чего её ни в коем случае нельзя отпускать от двора!
Архиепископ задумчиво повертел перстень на пальце.
– По-вашему, есть возможность её удержать? Или, точнее было бы сказать, придержать?
Ла Тремуй отвёл глаза и попытался было пожать плечами, но его преосвященство торопливо погрозил ему пальцем.
– Только не пытайтесь вынудить меня принять решение за вас. Как дипломат, вы наверняка всё уже просчитали, но не хотите брать ответственность на одного себя. Мне это понятно, и, хотя я не так дальновиден, всё же готов вас поддержать. Однако, без полного доверия этот разговор ни к чему не приведёт.
Взгляд министра затяжелел, как будто отброшенное притворство обнажило всю тяжесть заботы на его душе. Да и голос, когда он заговорил, зазвучал уже по-иному – медленно и устало:
– Что ж, ваше преосвященство, откровенность за откровенность…
Он отставил бокал с вином в сторону и, как постыдную тайну, в двух словах описал его преосвященству природу своих взаимоотношений с герцогиней Анжуйской и откровенную угрозу, которую стал представлять её союз с коннетаблем Ришемоном при том, слишком явном покровительстве, Деве, как со стороны герцога, так и герцогини…
– Да вы и сами сегодня всё видели…
При этом Ла Тремуй не сильно кривил душой, говоря о том, что его жизни при дворе, а то и на свободе, запросто придёт конец, соверши он хоть малейшую оплошность! Из-за этого, дескать, в собственных действиях крайне ограничен и вынужден осторожничать, прибегать к мерам не самым достойным! Ведь даже такому спасительному для всех желанию министра примирить короля и Бургундию будет обязательно приписан какой-нибудь личный, корыстный интерес, лишь бы не дать ему себя проявить…
– А между тем, только заинтересованность короля в мирных переговорах с Филиппом может повлиять на его взаимоотношения с Девой. Знай он точно, что Бургундский герцог к переговорам готов, разве позволит войску ввязываться в новый поход – расточительный и кровавый?!
– О да, поход на Париж обойдётся Франции дорого во всех отношениях, – вставил архиепископ.
– Конечно! Но, зло, которое принесёт неконтролируемая власть Девы, обойдётся ещё дороже.