Сергеев и Щукин переглянулись. Они поняли, что император хочет провести что‑то вроде военного совета. Конечно, им было о чем ему сказать, но без Шумилина и Антона Воронина все это могло выглядеть не совсем красиво. Хотя, и увиливать от прямо поставленного вопроса тоже было нельзя. На Николая это могло произвести плохое впечатление.
Олег, видимо, вспомнив данные ему инструкции, кивнул, и поднялся с кресла. Ему было немного не по себе. Нет, он никогда не был трусом, но сейчас, готовясь сказать нечто, что может изменить всю дальнейшую историю России, подполковник слегка оробел, и ему пришлось прокашляться, прежде чем его голос обрел привычную уверенность и силу.
— Ваше величество, — начал он, — господа. Я благодарю за добрые слова, сказанные вами про нас, ваших потомков. Действительно, России в нашей истории пришлось пройти через страшные испытания, и понести огромные потери. Многие государства, ненавидящие наш народ и нашу державу, сделают все, чтобы ослабить Россию и подорвать ее могущество.
Я принес с собой несколько папок с документами, в которых подробно рассказывается о тех нехороших делах, которые готовятся против России ее недругами. Так же там есть совершенно секретные сведения о людях, которые готовят эти нехорошие дела, а так же о некоторых ваших подданных, государь, которые служат не своему отечеству, а его противникам.
Но, прежде чем начать реализацию нашей информации, следовало бы определиться с целями, которые мы ставим. Как с ближними, так и дальними. А они, как я полагаю, следующие.
На Кавказе сейчас идет война с немирными горцами, в которой ежегодно гибнут сотни, тысячи храбрых российских воинов. Ее следует закончить как можно быстрее. Но, в то же время, необходимо воздержаться от излишнего кровопролития. Я знаю, ваше величество, что год назад у вас в аманатах оказался старший сын имама Шамиля, Джамалуддин. Сейчас ему десять лет, и он учится в славном Первом кадетском корпусе.
Полагаю, что надо в лице Джамалуддина подготовить верного России правителя Чечни и Дагестана. Тем более, что в нашей истории к этому и шло. Лишь во время Крымской войны, когда Шамилю удалось захватить Чавчавадзе и Орбелиани, их пришлось обменять на Джамалуддина, ставшего к тому времени поручиком лейб — гвардии Уланского полка. От тоски по России и любимой девушке он проживет недолго, и умрет от чахотки летом 1858 года в Дагестанском ауле Карату.
— Печальная история, — со вздохом сказал Николай, — надеюсь, что в этот раз все закончится для бедного мальчика счастливо. Так значит, Олег Михайлович, вы считаете, что нам надо будет ждать еще лет десять, чтобы закончить эту войну?