Он вскочил на ноги и стал расхаживать по дому, но даже скорость, с которой он метался по комнатам, не помогла ему выбросить мысли о девушке из головы.
Было одно воспоминание, которое, действительно, ставило его на колени.
Её губы, мягкие, тёплые, трепетные, прижимающиеся к его...
Её прерывистый и полный мольбы голос...
— Пожалуйста, пожалуйста, скажи, что ты просто... просто притворяешься. Просто сдерживаешь себя?
Почему, мать твою, это так сложно забыть?
Каждый день он работал по четырнадцать часов, каждую ночь трахал новую женщину, и никогда не ложился спать трезвым.
Но всё равно, не мог забыть её.
Серенити Роли.
Девушка, которая без лишних слов показала, как сильно она его любит.
Виллем зажмурил глаза, как только её образ заполонил его мысли, но было поздно.
— Сири.
Виллем использовал краткое имя, которым абсолютно эгоистично напомнил ей все годы, когда она была только его Сири.
Но когда она вновь взглянула на него, он понял, что больше не является её героем, которым она его считала, и это привело его в ярость.
— Т-ты действительно хочешь знать ответ? — Он вспомнил, как предательски дрогнул её голос, и как он почувствовал себя полным подонком, за то, что был таким эгоистом.
— Мне правда, нужно на это отвечать? — Уже тогда он понимал, как это грубо звучит, но всё равно сказал это. Потому что понимал, что ярость нужна, чтобы скрыть вину. А ещё, чтобы скрыть страх, в существовании которого, он не мог признаться даже себе.
— Т-тогда, мне нужно, чтобы ты встал.
И он сделал это, не смотря на то, как всё нутро кричало бежать, как можно дальше от неё, пока его мир не пошатнулся под её воздействием.
— Теперь что? — Отрезал Виллем.
— П-подойди сюда.
И как последний ублюдок, он проигнорировал все свои внутренние маяки, и снова сделал именно так, как просила его она.
Он подошёл к ней.
Воспоминание заставило его чертыхаться и запустить руки в волосы. Чёрт подери. Каким же самодовольным ублюдком он был. Она была его девятнадцатилетней практиканткой. Он был её тридцатрёхлетним боссом. Он на десятки световых лет превосходил её в опыте, но всё же, позволил ей командовать собой.
Это было единственно предупреждение, которое ему требовалось.
Но он предпочёл прикинуться глухим, а теперь расплачивается.
Кулак Виллема врезался в мраморные перила.
— Будь проклята, — слова сами вырвались из него, но Виллем не был уверен кого он проклинает Серенити, или саму Судьбу.
Всё, что он знал — ничего не выходит.
Он не сможет её забыть, и Виллем не знал правильно это ли или нет, но он презирал за это именно Серенити.