Мисс Полли раздражённо вскинула голову:
– И что вы за странный ребёнок, Поллианна! Разумеется, вам будет предоставлено достаточно времени для игр. Однако у меня складывается такое впечатление, как будто в то время, когда я, всеми силами стремясь выполнить свой долг, проявляю заботу о том, чтобы вы получили надлежащее воспитание и образование, вы, в свою очередь, не имеете ни малейшего желания выполнять свой, который заключается вовсе не в том, чтобы платить за мои усилия нерадивостью и неблагодарностью!
Поллианна была потрясена.
– Но, тётя Полли, неужели вы и вправду думаете, что я могу платить вам неблагодарностью? Вам! Ведь я вас люблю, потому что вы… потому что вы не какая-нибудь там чужая дама из благотворительного комитета, а моя родная тётя!
– Очень хорошо; смотрите же, чтобы ваши поступки не свидетельствовали об обратном! – смягчилась Мисс Полли, направляясь к двери.
Уже на полпути вниз она вдруг услышала за своей спиной тоненький дрожащий голосок:
– Простите, тётя Полли, а можно у вас спросить? Какие из моих вещей мне следует отложить… ну, чтобы отдать?
Тётя Полли испустила утомлённый вздох, который не ускользнул от внимания Поллианны.
– Ах да, Поллианна, я позабыла вам сообщить. Сегодня в половине второго Тимоти отвезёт нас в город. Ни одно из ваших платьев не достойно моей племянницы. Разумеется, я была бы очень далека от исполнения своего долга, если бы позволила вам появляться на людях в этих обносках.
На этот раз вздохнула Поллианна. Она поняла, что отныне до конца своих дней будет ненавидеть слово «долг».
– Скажите, тётя Полли, – задумчиво произнесла она, – а ему можно радоваться, этому самому… долгу?
– Что?! – Мисс Полли бросила на неё изумлённый взгляд; затем вдруг, густо покраснев, отвернулась и как фурия понеслась вниз. – Как вы смеете мне дерзить, Поллианна?!
Вернувшись в свою душную комнатушку на чердаке, бедняжка присела на стул и задумалась. Она размышляла о том, что отныне и вовеки вот этот самый долг будет отравлять каждую секунду её существования.
– И всё-таки я не понимаю, чем же я так обидела тётю Полли, – вздохнула она. – Я ведь всего лишь хотела, чтобы она подсказала мне, как радоваться долгу…
Несколько минут Поллианна сидела молча, уныло глядя на свои разбросанные платья. Затем она медленно встала и принялась убирать их обратно в шкаф.
– Нет, самой мне, похоже, никогда не догадаться, как можно радоваться долгу, – произнесла она вслух. – Ну, разве только… Разве только когда долг исполнен!
И вдруг звонко рассмеялась.