– О нет. Об этом я ему никогда не рассказывала.
– Так значит, он не знает, что вы – моя племянница?
– Думаю, нет, мэм.
Мисс Полли задумалась. Глаза её смотрели на Поллианну, но мысли были очень далеко. Малышка нетерпеливо переминалась с ноги на ногу. Наконец она шумно вздохнула, и тётя, вздрогнув, очнулась.
– Очень хорошо, Поллианна, – всё тем же необычно тихим голосом сказала она. – Вы можете отнести студень Мистеру Пендлтону – но только от себя! Запомните: от себя! Упаси вас Бог дать ему понять, будто это не так!
– Да, мэм… Ах, то есть нет, мэм… Благодарю вас, тётя Полли! – и ликующая Поллианна выпорхнула из комнаты.
Когда Поллианна пришла к Джону Пендлтону во второй раз, его огромный каменный дом уже не казался ей таким таинственным. Окна были открыты, на заднем дворе пожилая горничная развешивала бельё, а под порт-кошером стояла двуколка доктора Чилтона.
Подойдя к уже знакомой ей боковой двери, Поллианна позвонила в звонок. Хорошо, что сегодня ей не пришлось возиться с ключами!
Увидев её, пёс Мистера Пендлтона радостно взбежал по ступенькам и в знак приветствия завилял хвостом. Однако ей пришлось подождать, пока горничная управится с бельём и откроет дверь.
– Добрый день! Я принесла Мистеру Пендлтону студень, – улыбнулась Поллианна.
– Спасибо, я передам, – ответила горничная, беря из рук девочки кастрюльку. – А кто вас прислал, Мисс? Это что, телячий?
Тем временем доктор, который вышел в этот момент в коридор, услышал её слова и увидел разочарованное личико Поллианны. Он тотчас подошёл к ним.
– Ах, телячий студень? – радушно спросил он. – Это очень полезно! Может быть, вы желаете видеть нашего пациента, Мисс?
– О да, сэр! – просияла Поллианна.
Тогда доктор кивнул горничной, и она с удивлённым лицом, но беспрекословно провела Поллианну в комнату больного.
Присутствовавший при этом молодой ассистент доктора, приехавший из ближайшего города, встревожено воскликнул:
– Но доктор, разве Мистер Пендлтон не велел никого к нему не пускать?
– Велел, – невозмутимо кивнул доктор. – Но теперь здесь я за главного. И я беру это на себя.
Затем он добавил вполголоса:
– Вы, конечно, не в курсе, но я должен вам признаться, что эта девчушка лучше всяких лекарств! И если есть на этом свете для Пендлтона средство от его сегодняшней хандры, то это средство – она! Поэтому я и позволил ей войти.
– Да кто же она?
После минутного колебания доктор ответил:
– Она племянница одной из самых именитых жительниц нашего города. Зовут её Поллианна Уиттиэр. По правде говоря, я, в отличие от многих моих пациентов, пока не имею чести быть лично знакомым с этой юной леди, но от этого я ничуть не меньше ей благодарен!