Первый пункт пока пропускаю. Интересно, что произойдет, если объединить артефакты?
Движением зрачков навожу курсор, задерживаю его на виртуальной кнопке. Есть! Выскочила подсказка!
«Внимание, вы собираетесь создать нейросеть второго уровня. Исходные данные при объединении могут быть повреждены, если модули ранее принадлежали ИскИнам разных специализаций. Прогнозируемый результат: Воплощение 2 из 150-ти. Хотите продолжить?»
НЕТ!
Мурашки — ознобом по затылку. Так вот, каким образом изгои создали Воплощенного?! Что-то мне резко расхотелось экспериментировать… Может, ну его? Просто заблокировать артефакты и пока отложить решение этого вопроса?
Ага. А как же мои новые способности?!
За последние несколько часов я в полной мере ощутил себя щепкой, попавшей в стремнину событий. Честно скажу: мне совершенно не понравилось плыть по течению. Пора вновь брать инициативу в свои руки, рисковать, открывать нестандартные пути развития. При всей неприязни к изгоям, не могу не признать правоты слов Джирда: только технологии дают власть над миром «Призрачного Сервера».
Останавливаю взгляд на пиктограмме:
«Выполнить тестовое подключение».
* * *
Я ожидал чего угодно, но только не вязкой тьмы, внезапно окутавшей рассудок.
Неужели расширитель «завис»? Только этого еще не хватало!
Едва успел подумать, как в сумерках моего сознания неожиданно зародились две тени.
Эмоции нахлынули, окатили жутью, овеяли теплом.
Все происходит на стремительных контрастах. Первая фигура источает парализующий холод. Под пристальным взглядом она обрела черты, несущие несомненное сходство с моим обликом. Древние ИскИны изучены мало. От Юргена я слышал, что они способны скопировать матрицу человеческого рассудка, но это случается лишь при длительном, непрерывном контакте. Подобных случаев — единицы, и все они, по словам технолога, приводили к фатальным для человека последствиям.
Глядя на свою сумеречную копию, я испытываю смешанные чувства.
Артефакт у меня всего пару месяцев. Несколько раз он помогал мне в критических ситуациях, но тесного, осознанного взаимодействия между нами не возникало.
Чем пристальнее смотрю, тем резче проявляется образ, и тем меньше он мне нравится. Есть в моих собственных чертах нечто отталкивающее, словно смотрюсь в кривое зеркало, и вижу пренебрежение, нет, даже презрение в усмешке, исказившей губы двойника, читаю в его глазах: ты слишком слаб, ничтожен, неразвит.
С трудом сохраняю самообладание, запоминаю маркировку в виде полупрозрачной пиктограммы, затем пробую сфокусировать внимание на второй фигуре.