всех времён и народов, живее всех живых.
- Ну, тогда понесли его в монастырь Линь-шао, - сказал Вадик, связывая
безвольного старикашку, – и глушить его булыжником не понадобилось, как
всё, однако, удачно вышло.
- Да, Черноног будет доволен, - весело согласился Муха.
***
Настоятель Пу Син принял друзей довольно холодно.
- Что это? – брезгливо спросил он, указывая веером на связанного короля.
- Очередная заблудшая овца, - невозмутимо ответил Вадик.
- Спит и видит, чтобы ему сделали ваше фирменное тип-тип, - добавил
Муха.
- Да? – оживился настоятель. – А почему он м… м… связан?
Вадик с Мухой переглянулись.
- Э…- начал Вадик. – Это он таким образом умерщвляет свою плоть.
- Ага, - сказал Пу Син, – это он молодец. Я вижу человек воспитан в
лучших традициях нашего монастыря. Пожалуй, мы его возьмём в послушники.
А вам в благодарность я жалую поношенные, но прочные сандалии гэта, одну
пару на двоих.
Почтительно поклонившись, друзья поблагодарили щедрого настоятеля и,
взяв подарок, удалились.
- Итак, дело стало за малым, - сказал Муха, закидывая сандалии в речку, –
устроить волшебнику свидание с принцессой.
- Это невозможно, - отрезал Вадик, – я ни за что, слышишь, ни за что не
приближусь к её спальне.
- Ну этого, в общем-то, и не требуется, - пожал плечами Муха. – Я тут кое-
чего придумал, идём, по пути во дворец всё тебе расскажу…
Записку принцессе готической вязью написал Вадик под диктовку Мухи.
Содержание её было таковым:
51
О, несравненная Клава, впервые увидев Вас в королевском дворце на
торжественном повешении заговорщиков, я не смог отвести взгляд от Вашей
прекрасной, закрытой вуалью головки. Стрела проказника Амура в тот же миг
поразила моё мужественное сердце, и я от счастья лицезреть Вас едва не
воспарил на крыльях любви под своды тронного зала.
О, волшебное видение, как я хотел бы, чтобы оно продлилось вечно, но
тут, к сожалению, был повешен самый последний заговорщик и Вы ушли.
И свет померк для меня в тот день, потерял я, душевный покой, сгорая в
пламени безответной любви.
Молю Вас, принцесса, пожалейте бедного рыцаря, смилуйтесь, снизойдя с
небес своей неземной красоты.
Я буду ждать Вас сегодня в десять часов вечера в дворцовом парке у
заброшенной увитой плющом беседки.
Навеки ваш Джонни Депп.
- Ну, блин, - Вадик вытер рукой, взмокший от напряжения лоб. – Эко ты,
братец, завернул. Шекспир какой-то получается, а не любовное послание.
- Ну так, - усмехнулся Муха, – я ещё и не такое могу сварганить.
- Да ладно, - махнул гусиным пером герцог, – черкнули бы две строчки: