— Окей. Почти полночь… кто будет первым?
Грейс выпрямилась в полный рост и любовалась собой в зеркале, разглаживая безупречные пряди светлых волос.
— Я не собираюсь этого делать и точка. Это для детей.
— Тогда почему ты здесь? — повторила Ная.
— Потому что я знаю, какая ты, — ее голос был пронизан обвинением.
Кейн, видимо, почуявший назревающую склоку, шагнул вперед к зеркалу, потянув коренастого Марка за собой.
— Мы первые!
Парень пониже отдернул руку назад.
— Я не буду этого делать. А что, если это реально? Я просто сниму все на телефон, чтобы иметь возможность издеваться над тобой до скончания века!
— Что такое со всеми? — снова появилась неотразимая улыбка Кейна. — Вы все такие слабохарактерные!
Ная присоединилась к нему, встав перед зеркалом.
— Нет слабохарактерных нью-йоркцев, дорогуша.
Бобби приподняла бровь, неуверенная, пытается Ная быть привлекательной или нет. Если пытается, то это не работает. А потом она почувствовала, как ее ноги делают нечто почти чужеродное… они начинают двигаться в сторону остальных. Как если бы Кейн был компьютерным вирусом, полностью заразившим ее личный жесткий диск… все ее обычные эвристические подходы заблокированы. Все здравые невидимые механизмы самозащиты подавлены ее желанием произвести впечатление на парня, которого она встретила всего несколькими часами ранее и с которым даже не разговаривала.
Ная посмотрела на нее со смесью шока и гордости.
— Бобби?
— Что? — ответила она. — Я не боюсь. Это глупо.
Бобби раздражало, что Ная считала ее слабачкой, когда знала ее настоящую.
Грейс бросила на нее жалостливый взгляд, припасенный, как правило, для трехногой собаки.
— Давай, Бобби! Обожаю девчонок с яйцами! — Кейн замолчал. — Ну, не совсем… ты же поняла, что я имею в виду.
На секунду Бобби утонула в его глазах. В первый раз он подарил ей более, чем мимолетное секундное внимание. «Он знает её имя». Она выпрямилась. Парни — как опасные собаки: если показать им страх, то они могут съесть твое лицо.
— Так, давайте покончим с этим, пока нас всех не отчислили.
— Да, пожалуйста, — согласилась Грейс. — Кровавая Мэри — это одно, государственная школа — другое.
Сэди отошла к пребывавшей в дурном настроении Грейс и к открывшему свой мобильник Марку, начавшему записывать их личный малобюджетный фильм ужасов.
— Как только будете готовы… Уже за полночь. Если решитесь, — Сэди прошептала последнее слово, как какая-то вычурная хранительница склепа.
Все трое посмотрели в зеркало. Как и ожидалось, три отражения взирали в ответ. Бобби — изящная и утонченная, прячущаяся за толстыми очками. Кейн — высокий, широкоплечий, с телосложением пловца. И Амазонка Ная — с густыми черными кудрями, спадающими на ее плечи. Самое маловероятное трио, какое только можно было бы найти в женском туалете посреди ночи.