Дисциплина: диктат или равноправие?
Если речь идет о детях, то никакого равноправия, но и не диктат. Главные – родители. Их воля – воля Божия. Естественно, что родители должны стараться соответствовать этому высокому статусу.
Ели мы что-то говорим и дети не согласны (хотят ехать в парк, а мы говорим, что сегодня этого не будет, хотят посмотреть еще серию фильма, а мы говорим, что пора спать, и проч.), то даже если они не могут понять логику наших действий, должны смириться.
Вредничать, устраивать истерику – невозможно и недопустимо в принципе.
Другое дело, что мы находимся всегда в диалоге с детьми. Они не зверюшки, не знающие, что хочет хозяин. Они знают концепцию воспитания, отдыха, развлечений нашей семьи. И мы сами, родители, показываем им в этом пример, и дети стараются не нарушать каких-то принципов.
Например, мы постимся. Если в гостях детям предложат то, что они в этот день не едят, они деликатно скажут, что очень благодарят, но не хотят. Не то чтобы мы их заставляем. Для них это естественно, они ведь достойные дети своих родителей и понимают, как правильно поступить…
Так что относительно мировоззренческой позиции у них открытых вопросов нет. Если такие вопросы появляются, мы их обсуждаем и приходим к общему мнению.
Не все идеально, но мы стараемся.
Как объяснить, что такое хорошо, что такое плохо, если родители сами не понимают, что есть что?
Вот это очень мудрый вопрос. Потому многие и не могут нормально воспитать детей (и подростки уходят в компании, замыкаются, если это не приводит к еще более страшным последствиям). Общаясь каждый день с людьми, я вижу, как много люди делают ошибок. И я далеко не идеальный, но я знаком с православной традицией, которой две тысячи лет. И если я по собственной глупости не знаю, как поступить в той или иной ситуации, я могу обратиться к опыту святых людей, которые вставали перед таким же вопросом, и узнать, как они его разрешили и что из этого вышло.
Не будем недооценивать традицию, которой два тысячелетия и которая имеет продуманные ответы на все вопросы, которая поможет выйти из любого интеллектуального или душевного кризиса, а то и тупика. Если я все же не знаю – у меня есть духовник, у меня есть собратья-священники, которые мудрее меня.
Но, естественно, это моя профессия. Я могу все время жизни посвятить изучению этой самой жизни и знакомству с опытом лучших специалистов в области знания жизни – святых людей.
А человек, который трудится в миру, не имеет на это ни сил, ни возможностей… Да это и не надо. Лишь бы он был готов слушать и учиться. И тогда пусть приходит в храм. И священник станет ему помощником и советчиком.