— Как-то ты больно прямо озвучил то, что было. Да, со мной вели беседы насчёт того что возможно ты выйдешь на нас. Скажем так, были уговоры, чтобы я тебя сразу сдал, — честно ответил брат, и я ему верил. — Даже дали подписать пару бумажек о сотрудничестве. Очень убедительны были, так что, чтобы не получить некоторые травмы, пришлось подписать, поэтому добрых чувств я к этим товарищам не питаю.
— Аня?
— Со мной никто ничего не говорил, — отрицательно покачала она головой. — Да и когда, я из дома только на вечерние прогулки с коляской выхожу, а мы это всегда с мужем делаем.
Тут снова подал голос братишка, пока я рулил по улицам Москвы, приближаясь к окраине:
— Игорь, батя передал мне твои слова, так что я ждал. Этим я ничего не сказал, лишь обещал сообщить, куда следует, если ты появишься, а так особо они и не напирали, как я понял, мы были приманкой. Что ты натворил, а то мы не знаем точно, никто же ничего не сообщал, да и суд был закрытым?
— Да что могло быть? Из-за обычной драки, там, правда, два трупа образовалось случайно, на меня спустили всех собак, сейчас я думаю, это специально сделали. Ну а я в игры спецслужб вступать не стал и соскочил раньше. У меня была возможность уйти за границу, и я это сделал. Можешь мне в это поверить, вам тут жизни не дадут, вы конечно можете приспособиться, но местная знать найдет, как у вас всё отобрать и пустить по миру. Для них это принципиально, идеология такая. Так вот, предлагаю вам уйти со мной за бугор, как?
Раньше, когда Толик был ещё молод, он бы кинулся на меня с кулаками, если бы я начал ругать то, что он привык считать хорошим, но постепенно общаясь со мной, стал понимать, в какой стране живёт. Нет, я прямо не ругал Союз, просто показывал ему плохое, что старались скрыть власти, затеняя хорошее, чтобы тот тоже не стал зомбированным фантиком. Он и не стал, трезво глядя на мир вокруг. Такое приходит с опытом, а он благодаря мне получил его раньше. Он был пионером, комсомольцем не по убеждениям, а потому что так принято, также и в партию вступал. Не его это, не был он коммунистам и с моей подачи довольно прохладно к ним относился. Помните такие слова? 'Человек ошибается, а партия нет'. Я пояснил скрытый смысл того что это означает, ну а с последними месяцами он и сам разуверился в той идеологии что правила Союзом. Так что на мой прямой вопрос и он, и Аня дали согласие покинуть эту страну и попытать счастья в другой. Даже не раздумывали, было у них на это время.
— Игорь, мы уже всё решили с Аней и обговорили. За последние месяцы нам не единожды пришлось испытать на себе всю систему Союза. Представляешь, ограничения появились во всём. Те двое, что вели со мной 'беседу' и подали на подпись те бумажки, намекнули, что за выселением за сто первый километр дело не встанет. Мол, веди себя правильно.