Ей не хотелось оставаться во тьме ночи, не хотелось вновь и вновь обдумывать то, что следует сделать, и понимать, что через два дня она никогда больше его не увидит. А если она сделает то, что от нее требуют, то глаза его будут суровыми и осуждающими, в них больше не будет этого пламени, яростного и нежного одновременно.
Лорен заставила себя отвернуться, и, сделав это, она почувствовала себя одинокой и опустошенной.
— Лорен… — услышала она его голос.
— Когда мы придем в Чарльстон…
Но она так и не услышала конец фразы. Раздался стук в дверь.
— Капитан, еще один парус!
Лорен повернулась и увидела, как напряглось его лицо, нежный голос его неожиданно стал хриплым.
— На этот раз оставайтесь здесь, — сказал он. — Обещайте оставаться в каюте, или я поставлю человека у ваших дверей.
Она кивнула. В этот момент ей хотелось только спрятаться. Не от корабля северян, но от той слабости, которую порождал в ней Адриан. Когда дверь за ним закрылась, она прошептала:
— Будь осторожен!
На следующее утро, когда Лорен проснулась, Сократа в каюте не было. Она долго лежала, чувствуя, что судно меняет курс и увеличивает скорость. Она успокоилась, когда корабль вновь пошел с обычной скоростью. Видимо, Адриан Кэбот и на этот раз ушел.
В конце концов она опять задремала, и во сне ее преследовали образы Ларри и Адриана, ее отца, мистера Филлипса и Джереми. Все они стояли над ней и спорили с искаженными гневом лицами.
Когда она вновь проснулась, постель ее была в беспорядке, простыни скручены так, словно на постели развернулась целая битва. Она поискала Сократа, но его не было, и она поняла, что, должно быть, минувшей ночью сюда заходил Адриан. Ни на одной из дверей не было замков.
Не сказала ли она что-нибудь во сне?
Ее смущала мысль о том, что он был здесь в то время, когда она не знала о его присутствии. Где-то в глубине ее тела опять появилось смущающее ее тепло. Она представила его себе в свободной белой рубашке и облегающих брюках, с ниспадающими на лоб каштановыми волосами. Она представила, как он смотрит на нее. Не металась ли она на постели в тот момент? Понял ли он, что ее беспокоило?
«Мне следует рассердиться», — подумала она. Но не рассердилась. Вместо этого она испытала ощущение комфорта, приятное ощущение того, что за ней присматривают, о ней заботятся. И это чувство ей было необходимо, чтобы выжить.
Она поспешно оделась, не дожидаясь воды, которую вскоре должны были принести. Лорен хотелось выйти на палубу, чтобы посмотреть, что произошло минувшей ночью.
Чтобы увидеть его!
За ночь ее решимость окрепла. Она сделает то, ради чего ее послали, даже если за это ей придется расплачиваться всю оставшуюся жизнь. В том, что расплачиваться ей придется, она не сомневалась. Но Ларри выполнил свой долг, и даже более того. И то же сделали многие тысячи молодых людей. Она была в состоянии сделать не меньше. Но с тех пор ей придется хранить образы и воспоминания в своем сердце.