— Я не могу, Джереми. Я не могу справиться со своей ролью.
Он коснулся рукой ее руки.
— Вы должны, Лорен. Мы не можем допустить, чтобы пушка дошла по назначению. Это будет стоить жизни сотням северян.
— Нет. Я не могу. Видели бы вы его сегодня вечером! Он очень страдал.
— Мы все страдаем, Лорен. Но я думаю, что ваш капитан страдает меньше других.
Лорен вся сжалась.
— Джереми, — начала она объяснять. — Я думала… мистер Филлипс сказал… Но он не такой. Он спас мне жизнь, он заботится о людях.
Джереми колебался. Он ненавидел себя за то, что собирался сделать.
— А как же ваш брат?
Лорен посмотрела на него, чувствуя себя очень несчастной, потом отвела взгляд. На нее снова навалился груз вины, вины за то, что она предает Ларри… и предаст Адриана. Ей так или иначе придется предать одного из них. Но Адриан был жив, а Ларри нет.
— Я хотел вам сказать кое-что еще, — тихо сказал Джереми.
В голосе его чувствовалось напряжение, какой-то надлом, заставивший Лорен сжаться.
— Что вы имеете в виду?
— Я не хотел вам этого говорить, Лорен, но он явно не тот человек, за которого вы его принимаете.
Ее золотисто-зеленые глаза вопросительно взглянули в его грустные голубые.
— Я услышал об этом вчера. Джереми колебался.
— Я не хотел говорить вам, но ваш капитан Кэбот и Клей Хардинг… они заключили пари… кто из них сможет…
Лорен похолодела, как лед, у нее было такое ощущение, словно она покинула свое тело и смотрит на себя со стороны, словно на статую.
— Кто сможет… что?
Джереми твердо посмотрел на нее.
— Переспать с вами. Призом является обед для обеих команд. Проигравший платит.
— Для обеих команд? — эхом повторила она бесцветным голосом.
Пари. Состязание. Все знают.
— Нет, — прошептала она, припоминая последние несколько дней, внимание Клея.
Беспокойство Адриана, когда он увидел ее с Клеем. Все совпадало. Все совпадало, даже то, что никто прежде за нею так не ухаживал.
Все произошло не от того, что она вдруг превратилась в лебедя. Нет. Просто она была ставкой в игре. Это было просто пари между двумя высокомерными мужчинами, они просто играли, точно так же, как другие для развлечения бросают в окно монеты. Так же беззаботно, бездумно и жестоко.
Господи Боже, какой же дурой она была!
Лорен закрыла глаза, вспоминая темно-синие глаза Адриана, полные горя, которые она видела несколько часов назад. Это просто уловка. Только для того, чтобы вызвать сочувствие. Разве это так сложно? Разве Филлипс не предупреждал ее?
Несмотря на то, что было тепло, она почувствовала, что дрожит. Но холод был в ее мыслях, в ее сердце. Наступило оцепенение, благодаря которому она не чувствовала прежней боли, но она знала, что вскоре эта боль даст о себе знать во всей полноте.