Раскинувшись на низкой кровати, я в полудреме поглаживал Леду, глядя в потолок, штукатурка на котором уже начинала обсыпаться, и размышлял над тем, что же мне делать дальше.
Тани. Вы так часто стали занимать мое воображение в последнее время, что не оставляете места ничему другому. Хорошо...
По телу прокатилась приятная волна сладострастия, грозящая охватит все мои члены и вырваться наружу в виде болезненной необходимости овладеть кем-либо.
Я перевернулся на живот, желая отделаться от назойливого ощущения, требующего того, что не могло быть сейчас воплощено в жизнь. Волна скатилась вниз, а затем, общаясь с моим бессознательным на "ты", предложило ему сделку. Либидо не замедлило согласиться. Мозг задействовал воображение, вызвал целый ряд воспоминаний, бесстыдно раздирающих меня изнутри. Раз... Два... Три... Таня, Маша, приди. Хоть кто-нибудь!!!
Четыре... вы уже здесь, в квартире?
Пять! Я иду искать. Hе прячьтесь, я вас все равно найду! Желание ожило, зашевелилось, принялось бороться за бесценный кусок плоти. Я перевернулся на спину.
Шесть! Есть! Чертовщина - задергалось одеяло. Это я случайно накрыл Леду покрывалом, а она пыталась выползти из под него - убежала прочь.
Семь! Чудес не бывает совсем - отказался от готовенького, тепленького, жаждущего тебя, готового ради тебя на все - мучайся.
Восемь! Милости просим! Думаешь так просто избавиться? Фрейд приравнивал Либидо к жизненной силе, мощной и всеобъемлющей...
Уютная квартирка брата, Таня в сексуальном халатике, горящая вся изнутри: "Возьми меня!". Еще! Черт, не могу отделаться ощущения потерянного равновесия на туго натянутом канате. Восемь! Еще! Маша, томно постанывающая в тусклом свете фонарика в палатке. Маленькая лимонная грудь, длинные пшеничные волосы...
Ах! Восемь! Таня, моя любимая крохотная Татьяна с загадочной улыбкой поцелуями спускается все ниже и ниже... Еще! Hу же! Легкий озноб, гусиная кожа по всему телу... Hет, не торопись, не все сразу! Господи...
Девять! Где вы? Подарите себя изнутри, дайте волю разыгравшемуся воображению. Я дам больше простого наслаждения, подарю часть своей плоти, жажды, пламени, я перенесу всего себя внутрь вас... Я знаю, вы все этого хотите. Еще! Поглоти его собой, моя ненаглядная девочка. Разом! Еще! Я... пожалуйста!!! Десять...
Десять!
Десять...
де...сять...
Первой с кем я столкнулся в понедельник утром, когда вошел в офис, насвистывая привязавшуюся мелодию, была Ольга. Причем столкнулся в буквальном смысле слова. У нее в руках было несколько пухлых пластиков папок с документами, и она шла, глядя куда угодно, но только не вперед. В результате моей первой задачей на работе в то утро стало собирание этих самых папок с пола.