Он замолчал, молчала и Амалия. Она не любила и не умела говорить банальности – к примеру, о том, что не надо бояться зла, потому что знала, что как раз зла и следует остерегаться больше всего. Вокруг Сергея Петровича Мокроусова умерло слишком много женщин, чтобы это могло быть простым совпадением.
– Может быть, мне вызвать его на дуэль? – неожиданно выпалил Николай, с надеждой глядя на свою собеседницу. – Как вы думаете? Ведь нам никогда не доказать, что это он убил своих жен, даже если он действительно от них избавился…
Амалия легонько коснулась его руки, призывая собеседника успокоиться.
– Вы должны доверять мне, Николай Дмитриевич, – сказала она серьезно. – И я убедительно прошу вас не предпринимать ничего без моего согласия. Мы еще не исчерпали все способы узнать правду. Я понимаю, вы переживаете из-за потери сестры, но вы все же должны набраться терпения. Когда речь идет о таких запутанных делах, как это, следствие требует некоторого времени.
Она условилась со студентом, что он заглянет к ней послезавтра, а до той поры не попытается вызвать Мокроусова на дуэль и не станет искать с ним специальной встречи.
– А если он сам придет к вам, ведите себя осмотрительно и запоминайте все, что он говорит, потому что я захочу узнать каждое его слово.
Когда Николай наконец удалился, Амалия встала с места и какое-то время ходила по номеру, ощущая глубокое недовольство собой. Она вовсе не склонна была недооценивать коварство человека, который украл чужое оружие, чтобы с его помощью убить надоевшую любовницу.
«Или это был не он, а Надежда Кочубей? Ведь не просто так она сошла с ума…»
В дверь постучали, и на пороге показалась Луиза Делорм.
– Луиза, – решилась Амалия, – мне нужно с вами поговорить.
Она поведала своей спутнице о том, о чем раньше не говорила, – что Сергей Петрович, может быть, убил не только ее мать, но и обеих своих жен.
– Боже мой! – в ужасе простонала девушка. – Но если он убийца… Может быть, он хочет приблизить меня к себе для того, чтобы было легче разделаться и со мной?
– Боюсь, что в случае с Сергеем Петровичем я не стала бы ничего исключать, – серьезно сказала Амалия. – Если вам захочется общаться с ним, я лишь советую вам быть крайне осторожной. Он поманил вас красочным миражом, огромными деньгами, но кто знает, какую цель он преследует на самом деле?
Не выдержав, Луиза разрыдалась. Она всхлипывала, сморкалась, бормотала что-то неразборчивое, доставала платок из сумочки, роняла ее на пол, плакала так, что слезы текли сквозь пальцы, которыми она закрывала лицо. Вид у нее был донельзя жалкий и несчастный, и Амалия даже почувствовала угрызения совести.