– Все не так! Пожалуйста… перестаньте, не целуйте меня!
– Дорогая, но я хочу не только поцелуев… Я желаю тебя всю, целиком, я хочу обладать твоим прекрасным телом, а также душой, сознанием и чувствами!
– Нет… нет! – Пандия уперлась обеими руками в грудь лорда Сильвестера, пытаясь его оттолкнуть, но лишь убедилась, что он очень силен, а она совершенно беспомощна.
– Ну почему же Вы мне отказываете? К чему это сопротивление? Ведь мы обретем, моя радость, неповторимое счастье. Отвергать его – настоящее преступление!
Удивительно, но в душе Пандия именно так и думала, она тайно соглашалась с лордом Сильвестером, однако, имея смутное представление о том, что происходит, когда мужчина познает женщину, она была убеждена, что все это ужасный грех, если только возлюбленных не связывают брачные узы.
– Пожалуйста, не трогайте меня…
Ее голос был тих и слаб, и, видя пламя в его глазах, она поняла, что лишь возбуждает его страсть своим отказом.
– Но я уже не властен над собой, – воскликнул он и стал целовать ее долгими, страстными поцелуями, которые становились все настойчивее. Пандии казалось, что отныне и навсегда она его пленница. Девушка ощущала в крови неистовое пламя, которое разгоралось с каждым мгновением все жарче.
И вдруг в ее ушах зазвучали слова Селены: «По крайней мере, от папы я унаследовала пламя в крови!». Пандия вспомнила, как была шокирована, узнав, что у сестры появился любовник, этот загадочный русский князь…
И вот теперь она сама, Пандия, ведет себя столь же непозволительно, даже еще более дерзко, ведь она совсем невинна… Боже, мать бы просто ужаснулась ее поступку!
Сверхъестественным усилием воли она заставила себя оторваться от губ лорда:
– Ну, пожалуйста, – снова взмолилась она, – послушайте… я хочу вам кое-что сказать!
– Да о чем же тут говорить! – воскликнул лорд Сильвестер. – Сейчас время любви, а не слов!
Его рука скользнула вниз, к бедру, и, почувствовав это прикосновение сквозь ночную рубашку, Пандия поняла, к чему он стремится…
Теперь она уже вырывалась изо всех сил, но он не внял ее просьбам и сдернул простыню с ее груди.
– Я вас боюсь! – в безумном страхе вскричала Пандия. – И пожалуйста, пожалуйста, выслушайте меня!
Но… теперь это был голос перепуганного насмерть ребенка, и только он смог остановить лорда Сильвестера. Взглянув на Пандию совсем другим взглядом, он спросил изменившимся голосом:
– Боитесь меня? Но почему? Я вас не понимаю!
– Да, вы меня пугаете, и все это ужасный, непростительный грех!
Лорд Сильвестер медленно разжал объятия и сел, а Пандия, хотя он и освободил ее, почему-то не почувствовала при этом никакого облегчения. Напротив, у нее появилось ощущение, будто ее лишили чего-то драгоценного. Она с трудом проговорила: