Вскоре молодожены уже не способны были думать ни о чем другом, кроме своей любви. Сначала Сильвестер снял с ее головы венок, затем вуаль и осторожно вынул шпильки из волос, и они тяжелыми волнами рассыпались по хрупким плечам. Затем он прижал ее к себе и расстегнул крючки на платье.
– Я стесняюсь, – прошептала Пандия.
– И я обожаю твою стыдливость!
Платье соскользнуло на пол, и Пандия тихо попросила:
– Пожалуйста… не смотри на меня!
– Но я хочу смотреть на тебя, хочу к тебе прикасаться, хочу целовать тебя всю, от макушки до пяток!
И такая страсть прозвучала в голосе Сильвестера, что Пандии стало трудно дышать. Он отнес ее в постель, и вскоре его возбуждение передалось и ей, и дрожь экстаза, неудержимая, неконтролируемая, первозданная, охватила все ее существо.
* * *
Много позже, когда за окном стемнело, а огонь в камине почти потух, Пандия спросила:
– Ты меня все еще любишь?
– Этот вопрос должен был задать тебе я, любимая. Что касается моих чувств, то я не только тебя обожаю и почитаю, но мне просто не верится, что возможно испытывать такое счастье, которое испытываю сейчас я!
– Я действительно сделала тебя счастливым?
– Настолько счастливым, что я опасаюсь, как бы олимпийцы не позавидовали мне и не забрали бы тебя на Олимп, откуда ты, несомненно, однажды спустилась.
– Но я тебя никогда не покину, теперь я твоя, и, хотя мне сложно выражать мысли столь изящно, как это удается тебе, но я попробую объяснить… Я вовсе не богиня, но земная женщина, хотя отныне и обитаю в небесах, куда ты вознес меня своей любовью.
– Но я-то хотел спросить о другом, ты – счастлива?
– «Счастлива» – не то слово. Ты собрал звезды с неба и сделал из них для меня ожерелье. Этим вечером мне казалось, что я целовала луну и в то же время чувствовала зной солнца. Я погружалась в глубины океана, и там меня ждал ты. Я не подозревала, что любить вот так – великое счастье, но теперь понимаю, почему Боги спускались на землю и любили земных женщин!
– Вот это мне и хотелось дать тебе понять, а ведь это лишь первые уроки любви.
И он коснулся губами ее лба, а потом вдруг коротко рассмеялся:
– Ну как же ты могла подумать, что сумеешь притвориться замужней женщиной, ты, такая чистая, неопытная и совершенно невинная?
– Не думаю, что кому-то это могло прийти в голову, разве только этот кто-то осмелился бы меня поцеловать.
Но говоря так, она тут же вспомнила, что граф хотел не только поцеловать ее, но и овладеть ею, и слегка вздрогнула. И, как будто поняв, о чем она сейчас думает, Сильвестер сказал:
– Вот именно! Вот почему, любимая, никогда больше не пытайся меня обманывать… И никогда, никогда больше не играй той роли, о которой тебя просила сестра! Я считаю, что она поступила отвратительно!