– Кто это такой?
– Кто? – переспросила Робин.
– Вон тот мужчина рядом с автоматом с попкорном, в майке.
– О, это Шейн Мюррей. Местный рыбак.
– Я никогда раньше его не видела.
– Он любит одиночество. Редко появляется в многолюдных местах. Мой муж говорит, что он неплохой парень. При такой внешности он уже успел влюбить в себя половину незамужних женщин города. Шейн – самый популярный предмет сплетен по вечерам в понедельник.
– Что вы имеете в виду?
– Вечером в понедельник, когда все собираются за шитьем одеял, – со смехом пояснила Робин. – Все любят о нем поговорить, ну, конечно, кроме тех случаев, когда рядом его бабушка Фиона или сестра Кара. Вы ведь знакомы с Карой, не так ли?
– Да, она сняла для меня дом. Я бы и не подумала, что этот мужчина тоже из семьи Мюрреев.
– Мюрреев здесь очень много. Их всех и не перечислишь. Его брат Майкл владеет ирландским пабом. Патрик уехал отсюда. Ну, кроме того, есть еще Кара и Ди. Ди работает у своего отца Финна – в компании по прокату яхт. – Робин помолчала. – Вам стоит как-нибудь наведаться к нам вечером, когда мы шьем одеяла. Познакомитесь с очень многими людьми, и я уверена, вам там понравится. В этот понедельник все, конечно же, будут говорить о той девушке Энни и о ее ребенке и будут без конца строить догадки о том, кто мог быть его отцом.
Робин снова перевела взгляд на мужа.
Неужели к ней закрались подобные мысли и относительно Стива? Как бы то ни было, некоторая напряженность в их отношениях бросалась в глаза.
– Уверена, что отец ребенка – тоже какой-нибудь юнец, – поспешила заметить Дженна, чтобы успокоить Робин. – Она же ведь такая молоденькая.
– Не думаю, что этим можно утешать себя в случае с доступной девицей не слишком строгих нравов. Сколько раз мой отец изменял матери! – с горечью в голосе добавила Робин. – И я тоже начинаю переживать – мне начинает казаться, что муж мне изменяет. И не то чтобы я думала, что он и есть отец ребенка. Ну, конечно, я так не думаю. Забудьте мою глупую болтовню. Просто между нами последнее время все как-то не очень ладится, – продолжала Робин, которой явно было нужно излить кому-то душу.
– С тех пор, как родился Джонатан, я почти совсем потеряла интерес к… ну… в общем… к сексу. – Робин залилась краской. – Извините. Я даже сама не знаю, зачем я это вам говорю. Вы, наверное, подумали, что я совсем спятила.
– Нет, я ничего подобного не думала, – поспешила разуверить ее Дженна, хотя на самом деле признания Робин несколько обескуражили ее. Ведь они с ней были едва знакомы.
– Я просто настолько устала, что у меня мысли путаются. Несколько дней подряд у меня не было времени даже на то, чтобы почистить зубы, и тут домой заявляется Стив, требует ужина и спрашивает, почему я до сих пор не заплатила по счетам и чем я занималась целый день, кроме как присматривала за детьми. Как будто присматривать за двухлетним малышом – это не настоящий и притом адский труд! Вчера Джонатан забрался в сушку для белья. Он мог бы там задохнуться, и что, я была бы виновата? Иногда мне начинает казаться, что я не создана быть матерью. Я так плохо выполняю материнские обязанности.