Из кабинета важно выплыл Магомет Хасанович.
- Ну..., Гамлет..., мы обо всем договорились...
- Я слово дал! - напыщенно воскликнул Амбарцумян. - Мужчина слов на ветер не бросает!
Сердце подмастерья сжалось: "О чем? О чем они договорились?!"
Помня обо всем, что с ним происходит, Захар - не исключено! - мог бы даже заставить себя ОТКАЗАТЬСЯ от любимой!
Ради ее блага. Рассуждая о порядочности. Думая о детях, рожденных от "заглючившего телевизора"!
Но Марат... Такого мужа Диана не заслужила. Это не мужик - проклятие. Глиста с дипломом инженера.
Получится ли уговорить Диану и Гамлета уехать из города?!
Признаться, что работал за краюху хлеба, имея в иноземных банках миллионы. Чтобы поверили, набить баксами рюкзак, чемодан, фургон грузовика: сманить, увезти...
А дальше? Будь, что будет, главное - семья обеспечена?
Будь ты проклята - НАУКА!!
* * *
Нетрезво пошатываясь, Гамлет Давидович выбрал в стопке, висящих на крючке объявлений предупреждение "Мастерская закрыта по техническим причинам", пришпилил его к дверному стеклу. Повернулся к Воронцову.
- Захар, - сказал значительно, - нам надо поговорить. Немедленно.
И пошел к кабинету. С видом человека, собравшегося дать нагоняй нерадивому работнику.
Работник шумно вздохнул - разборки с выпившим (прилюдно перетрусившим) начальством испытание не для слабонервных: могут-с отыграться и пары спустить на стрелочника, могут достать второй стакан для слушателя и до самого вечера топить в коньяке унижение, сетовать на суку-жизнь.
Объявлять Воронцову о решении выдать дочь замуж за племянника "солидного человека", вроде бы нет повода - Захар не родственник, не друг, он - подчиненный.
А это обнадеживает. Вероятно, предстоящий разговор пойдет по одному из первых двух сценариев. Возможен симбиоз, как в неком фильме: "Вначале намечались танцы, затем аресты. Потом решили совместить".
Воронцов зашел в кабинет: странно задумчивый Гамлет сидел за письменным столом, глядел не на вошедшего, а на серую коробочку перед собой. Тихонько постукивал по ней коротким волосатым пальцем.
- Ты меня подвел, Захар, - не поднимая глаз на подмастерья, проговорил с чрезмерно искренней, тягучей печалью. - И не только меня. Но и других людей. - Поднял голову, взглянул на работника, как поп на нераскаявшегося грешника. - Нехорошо обманывать, Захар. Нехорошо.
Воронцов слегка опешил, недоверчиво нахмурился:
- Не понял. В чем я обманул?
- А вот в этом, - короткий палец отчетливо постукал ногтем по коробочке: - "Игрушка" не падала на пол, Захар. И в этом я согласен с Маратом. Если бы прибор роняли, на корпусе остались бы отметины... Но здесь - нет ни единого следа падения. Ты просто небрежно "слепил" прибор и он отказался работать в самый ответственный момент.