Он шел на редане, задрав нос, вздымая за кормой высокий бурун. Струи воды били из пробоин во все стороны, как фонтаны знаменитой статуи Самсона в Петродворце.
Только выпустив свои торпеды во врага, Крылов отвернул и на той же скорости умчался на базу.
Служба в москитном флоте — лихой коннице моря — была военно-морским призванием Крылова.
— Торпедные катеры по мне, — признавался он товарищам. — Чем быстрее идешь, тем больший подъем чувствуешь… Даже и соображаешь как-то быстрее, верно! Тут ведь нельзя зевать! Мозг должен работать в такт с оборотами мотора!..
"Шестое чувство моряка" — так называлась статья о Крылове как воспитателе молодых командиров.
Торпедный катер совершает странные на первый взгляд эволюции на рейде. Бесконечное число раз то подскакивает к какой-нибудь вешке, то отскакивает от нее. Это Крылов, пользуясь кратким перерывом между боями, отрабатывает у офицеров своего отряда (он уже командует отрядом катеров) лихой подход к пирсу.
— Учит морячков расписываться, — усмехается стоящий на берегу начальник штаба бригады. — У меня, говорит, офицер, мало того что понимать, — чувствовать должен свой катер!.. Вот и воспитывает это шестое чувство…
Воспитателем молодых офицеров Крылов был придирчивым, педантично-строгим. (Тут Грибов мог заслуженно гордиться — уж это наверняка было от него!)
— Хорошее есть слово — "надо", — повторял Крылов полюбившуюся ему грибовскую мысль. — Сделайте это слово первым в своем лексиконе — тогда и на войне и в жизни все у вас пойдет, как положено!..
Сам он воспринимал приказ не только умом, но и сердцем. Поэтому выполнение приказа делалось для него внутренней необходимостью.
С особым удовольствием читал и перечитывал Грибов очерк о своем ученике, называвшийся: "Правдивость офицера".
— Если бы мне предложили определить одним словом Крылова, — сказал бывший его начальник, адмирал Колпин, — я бы сказал: правдивый…
Что может это означать в применении к военному человеку, офицеру?
То, что он не позволяет себе приукрашивать подробности боя, в котором участвовал? Но это ясно и так.
Адмирал понимал слово "правдивый" шире. Это та педантичность в выполнении боевого приказа, благодаря которой именно Крылову поручали особо трудные операции, прозванные катерниками "ювелирной работой", — постановку мин в шхерах.
Точный на войне и есть правдивый!
Коль скоро прикажут ему пройти заданным курсом девять минут, не отвернет через восемь с половиной, как бы трудно ни пришлось. Ни секунды не утаит, хоть за спиной не стоит никто и не проверяет его по хронометру.