– Надо сматываться отсюда, – подал голос Серго. Ради этой реплики он даже высунулся из БТРа, возле которого разговаривали профессор и сержант.
Игорь скептически посмотрел в сторону костра, где сидел Всеволод с потухшим взглядом.
– Он слишком беспокоится об Инге, и его решение может быть не совсем разумным.
– Все мы, когда дело доходит до близких, не совсем разумны, – заметила Карина. – Я не думаю, что Инге может повредить дорога.
– Вопрос не в Инге – вопрос во Всеволоде, он не сможет вести машину, – ответил Игорь. – Мы лишились самого опытного бойца, и, что самое плохое, мы лишились человека, принимающего решения.
– Предлагаю подождать до утра, – подвел итог совещания Серго, – ночью мы все равно никуда не поедем. Вахту разделим без Бура, я и Карина дежурим до половины третьего, вы с профессором – до рассвета.
– Тогда мы спать, – решил профессор, – Игорь, пошли. Да, Серго, посмотри навигатор, может, удастся определить место их базы.
Штатный водитель БТРа кивнул и скрылся в люке. Игорь взял за руку Карину и притянул ее к себе. Несколько минут они целовались, после чего он нехотя выпустил женщину и пошел к костру, где были разложены спальники.
Карина перекинула с плеча на грудь автомат и уселась на броню спиной к огню, Серго как всегда обосновался внутри «коробочки», наблюдая за показателями приборов, попутно слушая эфир планеты.
Первая половина ночи прошла без происшествий, Карина и Серго сдали вахту Игорю и профессору и улеглись спать.
Всеволод проснулся на рассвете. Что-то было не так. Он приподнялся на локте и понял, что оказался в музее восковых фигур. Профессор лежал возле БТРа в невероятной позе, рот был раскрыт, видимо, он пытался закричать, Серго так и застыл, сев в своем спальнике, рука поднята в протестующем жесте. Карина, казалось, спала, но, обойдя ее, Всеволод понял, что она тоже проснулась, но не успела среагировать. Теперь она пустым взглядом смотрела на прогоревший костер, Игорь обнаружился в БТРе, он так и остался сидеть в своем кресле, держа в руках навигатор. Всеволод обернулся и только сейчас заметил, что дверь «Самсона» со стороны водителя распахнута. Он рванулся к грузовику, хотя и сам прекрасно понимал, что увидит.
– Как же погано быть правым, – бросив взгляд на пустую постель, произнес он.
Присев рядом с телом Спасского, он приложил пальцы к его шее. Профессор был жив. Возникало ощущение, что время для него просто остановилось. Бур обошел всех спутников, диагноз оказался идентичным. Но почему тогда он не попал в такое состояние? Хотя ответ напрашивался сам собой: пострадали все, кто не спал или успел проснуться, а Бур храпел без задних ног.