По этой тропинке можно было ходить бесконечно – она не наскучит. Пятнадцатиминутный путь сжимался в одно мгновение.
Мишкин дом больше всего походит на маленькую средневековую крепость. Квадратное здание из серого камня, с невысокими башенками по углам. Наверное, его придумали Мишкины родители – они археологи и очень любят всякие древности.
Мишка ждал меня на пороге. Я не звонил ему и не договаривался прийти заранее. Но ничего странного в Мишкином ожидании не было.
Дело в том, что он – нюхач.
Можно, конечно, найти словечко покрасивее, но суть от этого не изменится. Мишка чувствует запахи на порядок лучше любой собаки, не говоря уж о человеке.
Его родители прошли курс спецлечения, чтобы Мишка родился таким, какой он есть. Но сам он, по-моему, не больно-то ценит это. Однажды Мишка сказал мне, что чувствовать одновременно сотни запахов – это очень неприятно. Похоже на какофонию из множества одновременно сыгранных мелодий… Не знаю. Мне лично хотелось бы стать нюхачом и догадываться о приближении друзей за добрую сотню метров, ощущая в воздухе их запах.
Мишка махнул мне рукой.
– Приехал твой папа? – утверждающе спросил он.
Я кивнул. Иногда, когда у Мишки хорошее настроение, он любит хвастаться своими способностями.
– Да. Сильно чувствуется?
– Конечно. Гарь, танковое горючее и взрывчатка. Очень сильные запахи…
Мишка мгновение поколебался. И добавил:
– А еще пот. Запах усталости.
Я развел руками. Все верно, мистер Шерлок Холмс.
– Пошли купаться?
– На озеро?
– Нет, далеко… К Тольке в бассейн.
У нашего приятеля, семилетнего Толика Ярцева, самый большой в окрестностях бассейн. Пятьдесят на двадцать метров – не шутка.
– Пойдем.
И тут Мишка увидел на моей руке браслет.
– А это что, Алька?
Я небрежно вытянул руку с браслетом:
– Папкин подарок.
– Что это, Алька?
Мишка повторил вопрос, словно и не слышал моих слов.
– Подарок. Опознавательный знак мятежников на планете Туан.
– Твой папа вернулся оттуда?
Мишка смотрел на браслет с непонятным испугом. Я никогда не видел его таким.
– Ты что?
– Он мне не нравится.
Неожиданная мысль пронзила меня.
– Мишка, что ты можешь сказать про эту штуку? Внюхайся! Ты же можешь!
Он кивнул – с легкой заминкой, словно пытался и не смог найти повод для отказа.
– Дезраствор, – сказал он через минуту. – Очень тщательная обработка. Ничего не осталось… И немножко озона.
– Правильно, – подтвердил я. – Мятежника, который таскал браслет, сожгли плазмометом.
– Выбрось эту гадость, Алик, – тихо попросил Мишка. – Она мне не нравится.
– Вот еще… Папа привез мне браслет из десанта…
Мишка отвернулся. Глухо сказал: