Противотанковые пушки открыли огонь, но комбат самоходчиков Неклюев приказа открывать огонь не давал, подпускал поближе.
И вот уже дистанция метров двести. В наушниках щелкнуло:
– Сигнал один! – Это Неклюев так маскировался. Самоходки немецкие, и радиостанции на них работают на волне, которую могут слышать немцы.
Почти залпом выстрелили «артштурмы». Каждый наводчик уже выбрал себе цель и вел ее в прицеле, дожидаясь приказа.
Сразу вспыхнули три танка. В первом эшелоне шли T-III. За ними во втором эшелоне их поддерживали StuG III. Удар самоходок был неожиданным, но рота Неклюева тем самым обнаружила себя. Совсем близко к боевым машинам стали вспухать разрывы, осколки били по броне.
Однако наши самоходки выпускали снаряд за снарядом. Вот еще два танка загорелись… Противотанковые пушки подожгли еще два, а один уже стоял с перебитой гусеницей.
Немцы не выдержали губительного огня и сначала остановились, а потом и вовсе стали отползать к далекому селу. Однако, даже отступая, они отстреливались. По полю убегали уцелевшие танкисты из подбитых машин. Если недалеко был танк или самоходка, они останавливались и подбирали своих. Те устраивались на броне, за башней. В танке свободного места нет, самим тесно.
Неожиданно по рации поступил приказ атаковать и ворваться на плечах отступающего врага в оккупированную деревню.
Зимой на фронте пехотинцам приходилось плохо, они старались оставить в траншеях боевое охранение, пулеметчиков. А солдаты, если поблизости была деревня или село, старались укрыться в избах. Печи грели хорошо, стены держали тепло, и порой в такую избу набивалось до полусотни человек, только бы улечься в тепле.
Самоходки покинули капониры и пошли по полю.
Виктор в душе считал приказ невыполнимым. Да их в голом поле постреляют, как куропаток! Ведь они только что сами так же расстреливали танки немцев.
Самоходки зарывались в снег, их кидало на кочках. Вести стрельбу с хода было невозможно, пустая трата снарядов.
Донцов распорядился Артюхову:
– Держи по танковой колее. И двигаться легче, и шансов подорваться на противотанковой мине меньше.
На этом поле мины – и противопехотные, и противотанковые – ставили глубокой осенью, перед снегопадами и морозами. Ставили и наши, и немцы, и было удивительно, как еще никто не подорвался. Виктор предположил, что взрыватели покрылись льдом, замерзли, иначе почему не сработали?
Но не мины вывели из строя большую часть самоходок, а танки. Они вернулись в деревню, пятясь задом и подставляя под огонь лоб корпуса, где броня толще. И сейчас они оказались в выгодном положении, прячась за избы, сараи, хозяйственные постройки. Некоторые самоходчики стреляли фугасными снарядами по постройкам, когда танк становился виден, и уже потом по нему вели огонь бронебойными снарядами.