В камере их держали недолго. Сформировав маршевую роту в 36 человек, отправили в теплушке к месту дислокации штрафбата. Везли, как заключенных – на окнах решетки, конвой. Через сутки высадили на глухом полустанке, построили в колонну и повели по грунтовке через лес.
Штрафбат располагался в землянках.
Конвой сдал личные дела штрафников в канцелярию. Вновь прибывших построили. На морозе пришлось стоять долго.
Наконец вышел комбат и представитель спецотдела. Они провели перекличку, а потом комбат обратился к присутствующим:
– Всем снять с петлиц знаки отличия. Здесь у всех одно звание – боец. Вышел за территорию батальона – расстрел, за неисполнение приказа командира в бою – расстрел. За трусость и мародерство – расстрел. Разойдись.
Командиры постоянного состава штрафбатов получали повышенное денежное довольствие, дополнительный паек и выслугу лет – месяц службы в штрафбате исчислялся в шесть месяцев.
Штрафные роты и батальоны бросали на самые напряженные и опасные участки фронта, зачастую – в лоб на пулеметы, без предварительной артподготовки. Потери личного состава были ужасающие. Оружие – винтовки – раздавались перед боем, ни пулеметов, ни гранат не было.
Все это Виктор и прибывшие с ним новички узнали в бревенчатом сарае, куда их поместили. Тут уже находились те, кто здесь пробыл неделю, месяц. Кто пробыл два – таких не нашлось.
Кормили неважно – не как военнослужащих, а по норме заключенных в лагерях.
Виктор познакомился с соседями по нарам. Слева находился, судя по выцветшим пятнам от ромбиков на петлице, комбриг, справа – капитан артиллерии. Петлицы на его форме были черные, со следами скрещенных пушечных стволов.
За что их осудили, никто из присутствующих не рассказывал, но в целом взвод, в который попал Виктор, ему понравился. Все фронтовики, мужики серьезные.
– Как в атаку бросят, любым путем надо добраться до немецких траншей, – сказал капитан. – Побежишь назад – свои же постреляют из пулеметов. А уж как ворвемся – кому повезет, хватайте у убитых немцев оружие – автоматы, гранаты. Тогда отобьемся.
– Приходилось уже в такую атаку ходить? – спросил Виктор.
– Да, два раза.
Капитан покрутил головой – нет ли в бараке кого из постоянного состава, завернул ватник и гимнастерку: за поясом у него торчал пистолет.
– У немца забрал. Выручил он меня. Если бы не этот пистолет, похоронили бы меня давно. Из-за угла траншеи немец выскочил – я первый успел шмальнуть. С винтовочкой, пока затвор передернешь, он из автомата из тебя сито сделает.
Виктору капитан понравился, мужик боевой, и он решил в бою держаться поближе к нему.