Эх, зря она так. Тут девица явно дала маху. Лет эдак на двадцать. Карасик, разумеется, старше нас, но во времена Окуджавы еще и не родился. Наталья же взяла, да и причислила его к поколению своих родителей, если не бабушек с дедушками.
Вряд ли Карасик сильно комплексовал по поводу своего возраста, но подобное сравнение ему все же не понравилось.
– Да, Окуджава и Высоцкий – это классика. Впрочем, как Шаляпин, Бернес или Вертинский.
Не уловив сарказма в голосе парня, вдохновленная тем, что нить разговора снова оказалась у нее в руках, Наталья принялась «топить» себя дальше:
– Конечно, вот было бы здорово пригласить и их на частную вечеринку!
Повисла неловкая пауза. Карасик недоуменно смотрел на красотку, будто пытаясь проникнуть в глубины ее сознания. Не преуспев в этом деле, он отвернулся ко мне и продолжил беседу:
– А что еще из музыки вы любите?
Так, осторожно Ложкина. Ни в коем случае нельзя выдавать полного совпадения музыкальных пристрастий. Это будет по меньшей мере странно. А нам ведь не нужны подозрения в заинтересованности, не так ли?
– Еще мне «Нирвана» нравится, – я знала, что Карасик не любит эту группу, считая ее творчество чрезмерно депрессивным, но была уверена – он не сможет не оценить мой выбор. Так, собственно, и произошло.
– Да, безусловно, сильный коллектив. Но не в моем вкусе. Кстати, не знаешь, можно ли пригласить Кобейна на частную вечеринку? – адресовал он вопрос уже Селиверстову.
Ха, похоже, он меня проверяет. Неужели я выгляжу настолько глупой, что стану оперировать названиями незнакомых групп, чтобы просто произвести впечатление?
– Я думаю, когда-нибудь нам всем представится шанс встретиться с этим легендарным музыкантом. Но лично я не тороплюсь – мне и на этом свете неплохо живется, – обворожительно улыбнувшись, выдала я.
Карасик рассмеялся. Даже Селиверстов, который, разумеется, разгадал игру обеих сторон, хмыкнул.
Вечер перестал быть томным. Охвативший меня дикий азарт позволил наконец-то расслабиться, и я «закусила удила». Теперь меня не остановить. И хотя путь мой скользок и опасен, я на него отчаянно ступила.
Остаток ужина мы провели, оживленно разговаривая с Карасиком о том о сем. Наталья периодически встревала в беседу, что не приветствовалось, но вежливо нами допускалось. Что касается Селиверстова, то он вообще не проявлял никакого интереса к происходящему, заняв типичную для себя позицию наблюдателя. Обычно под этим пристальным взглядом я чувствовала себя крайне неуютно, но только не теперь.
Как бы то ни было, но поставленная мною цель в итоге была достигнута – Карасик не просто заинтересовался моей скромной персоной. Он жаждал продолжить общение. Похоже, мне в первый же вечер удалось разжечь в нем огонь страсти. Это я поняла, получив приглашение на танец. Прижавшись теснее, чем того требовали приличия, мужчина нашептывал на ухо комплименты, довольно фривольные, а под конец и вовсе заявил, что был бы не прочь, если бы я сопровождала его круглосуточно. В его номере, мол, огромная кровать, на которой хватит места нам обоим.