"Он просто не предполагал, что его станут так быстро искать", - подумал Аксель. - "Уже завтра следов станет еще меньше, а если бы утром прошел дождь, найти их стало бы вообще невозможно".
Тем временем характер местности вокруг поменялся. Здесь уже было гораздо суше - в непосредственной близости от сердца Пепелища почти не бывало дождей, и поэтому, как ни странно, лучше сохранились останки зданий. Сейчас Аксель и Кара шли по почти полностью сохранившейся улице. По сторонам стояли обгорелые остовы зданий. Уже явственно ощущался жар гигантской печи, в которую превратилась когда-то часть города - пока еще было просто тепло, но если следы не изменят направления, дорога перестанет быть такой комфортной. Ветер здесь почти постоянно дул в направлении разлома, относя клубы дыма на юг, и только поэтому можно было передвигаться, не заботясь о повязках и очках.
- Давай остановимся ненадолго, - не выдержал, наконец, юноша. Заметив несколько крупных каменных блоков - остатки стены. - Если ваши предположения насчет расстояния до их логова верны, населенные места должны вот-вот появиться. Странно, что мы до сих пор ни на кого не нарвались.
Кара молча сбросила рюкзак, и уселась на один из камней, с наслаждением вытянув ноги. Ей уже давно требовалась передышка, однако сообщить об этом не позволяла гордость.
- Да и темнеет уже. Лучше подыскать место для ночлега где-нибудь тут, а то и в самом деле нарвемся на кого-нибудь. - Теперь, когда Аксель заговорил об этом первым, девушка посчитала, что урона гордости не будет, если развить его идею. - А завтра побродим вокруг и осмотримся повнимательнее. А то бредем по сторонам не глядя, как на прогулке.
Аксель с трудом сдержал возмущенное кряхтение. Когда несколько часов назад он пытался напомнить об осторожности, был чуть ли не обвинен в трусости, и вот, пожалуйста - теперь на отсутствие бдительности пеняет сама Кара. И в обоих случаях виноватым оказывается он. Чтобы не быть обвиненным еще и в тунеядстве, юноша, вместо того, чтобы присесть рядом с девушкой, снял с плеч осточертевший за день рюкзак с провизией и положил его у ног воровки, а сам отправился в ближайшее здание - на разведку. Здание, бывшее когда-то жилым, не отличалось огромными размерами, характерными для многих образчиков архитектуры древнего квартала алхимиков, и было отлично сохранившимся - даже крыша накрывала его целиком, хоть и зияла прорехами в черепице. Помня, чем могут в Пепелище закончиться походы по руинам, ученик охотника с некоторой опаской входил внутрь, готовясь при первых же звуках обрушения выскочить наружу. Усталость, накопившаяся за последние дни никуда не делась, поэтому, весь уйдя в слух, юноша не сразу заметил, что здание неплохо обжито - в центре сложен очаг, вокруг которого были разложены лежаки - прямоугольные кучи сухих веток, сверху густо засыпанные сеном. Лихорадочно оглядевшись, юноша нашел в углу заготовленную кучу дров. Сердце пропустило несколько ударов, ладони вспотели. Моментально растеряв сонливость, юноша подавил первый порыв - выбежать из дома и убраться куда-нибудь подальше. Вместо этого он, ступая как можно тише, подошел к лестнице, ведущей на второй этаж, и, замирая на каждой ступени, поднялся наверх. Там тоже никого не было и напряжение немного отпустило - совсем чуть-чуть, потому что наверху, возле оконного проема обнаружился удобный насест - пост наблюдателя. Выглянув в окно, Аксель убедился, что проем выходит в ту сторону, откуда они пришли. Если бы здесь кто-то был, их обнаружили бы задолго до того, как они могли увидеть наблюдателя. Пораженный страшной догадкой, охотник ощупал сиденье, и облегченно выдохнул. Топчан был холодный, наблюдателей не было уже давно. Самое страшное подозрение не оправдалось - молодой человек опасался, что их заметили, и убрались подальше, чтобы заманить в ловушку. Тем не менее, ясности в ситуации по-прежнему не было, и от того было только тревожнее.