– Вы знаете, я сейчас занят, у меня много больных, бросить которых я не могу, – сказал я.
– Да это же король! Это не простой смертный, он не может ждать!
– Его лечат лучшие английские врачи, – возразил я, а я тоже не господь бог!
Вельможа посмурнел лицом:
– На Балтике нас ждет специально посланный военный корабль, я просто не могу вернуться один, без лекаря. Меня ждут крупные неприятности.
– Хорошо, сколько заплатит король за его лечение?
– Я думаю, что пятьдесят золотых, это серьезная сумма.
– Пятьдесят? Да ваш король скупердяй! Король французский Людовик за лечение сына заплатил вдвое больше. За лечение короля я прошу двести, и не меньше, причем половину сразу, авансом.
Вельможа задумался.
– Я должен посовещаться с послом Британии, – сухо сказал он и с тем и отбыл.
Они что, думают, что если он король английский, я задаром должен тащиться за тридевять земель через неспокойное в это время года Балтийское море, отрываясь от семьи минимум на пару месяцев? Да нижегородский купец Алтуфий больше дал, а не король, однако. Жадноваты короли – сделал я вывод. Прошло два дня, на третий у ворот появился знакомый экипаж. Из него, сопровождаемый слугой, вышел английский вельможа и проследовал в дом. Поздоровавшись и усевшись, вельможа важно кивнул слуге, тот сделал шаг от двери, вытащил кожаный мешочек и положил на стол. В мешочке зазвенели монеты.
– Попрошу пересчитать в моем присутствии и написать расписку.
Я пересчитал и написал расписку, вельможа ее перечитал и спрятал за обшлаг рукава.
– Когда вы будете готовы к выезду?
– Завтра с утра жду вас.
– Хорошо!
Собрал инструменты, дорожное платье, поговорил с Анастасией и дал распоряжение Сидору, который оставался за главного в мое отсутствие.
Честно говоря, ехать не очень хотелось, было какое-то неясное предчувствие тревоги. Ночь прошла беспокойно, с бурными ласками Анастасии, как всегда перед моими долгими отлучками.
Утром подъехал возок, уже не на колесах, а на полозьях. Я, провожаемый домочадцами, вышел, Сидор нес сумку с инструментами и баул с вещами. Попрощавшись, сел в крытый возок, поехали. Дорога на санях была более комфортабельной, чем на колесах, но вельможа всю дорогу ехал и стонал, ругаясь по-английски, видно, проклиная всю Россию с ее дорогами, морозами и снегом. До Ревеля добирались долго, дней десять, за это время вельможа со своим нытьем мне ужасно надоел – и дорога, и еда в придорожных трактирах его не устраивали, он мечтал быстрее добраться до цивилизованной Англии. Однако вот и Ревель, порт. У стенки стоял английский военный корабль, если я не путаю – бриг. Когда вельможа по трапу взошел на корабль, команда построилась, а капитан, вытащив шпагу, салютовал вельможе, из чего я сделал вывод, что вельможа чинов не маленьких. Нас развели по каютам, и судно тут же пустилось в путь. Море почти все время штормило, туманы были почти каждый день, и матросы до изнеможения скалывали образующийся на палубе и многочисленных веревках лед. Через неделю пути впереди показалась земля, команда забегала шустрее, приводя потрепанный переходом корабль в пристойное состояние. За время перехода я почти все время просидел в каюте, на палубе ветрено, холодно, на нижние палубы меня вежливо, но твердо не пустили, видимо, опасались, что я могу высмотреть какой-либо военный секрет.