Софи
Самолет благополучно приземляется приблизительно через тридцать минут. Мы еще раз садимся на мотоцикл Дрейка, который, как я поняла, был в багажном отделении самолета. Вокруг нас сгущается ночная тьма, что соответствует моему мрачному настроению. Я хочу скрыться в ночных тенях и притвориться, что все это не реально.
В то время как я держусь за него изо всех сил, он выруливает на шоссе. Наш путь освещает одна-единственная фара. Я обращаю пристальное внимание на мелькающие дорожные знаки. Мы недалеко от Лос-Анджелеса — города, в котором я никогда не бывала. Вскоре мы оказываемся на дороге в Малибу, и как только мы выезжаем на улицы города, мое сердце начинает колотиться. Место назначения уже близко, и я понятия не имею, что ждет меня там.
Когда мы подъезжаем к воротам, Дрейк останавливается, чтобы нажать несколько кнопок на клавиатуре сигнализации. Я смотрю поверх его плеча, желая увидеть то, что будет моим новым домом в течение следующих шести месяцев. На самом деле, это нельзя назвать домом. Это больше похоже на особняк с выложенной камнем подъездной аллеей, ведущей к раскинувшемуся зданию.
Небольшие мерцающие огни освещают наш путь и дают мне достаточно света, чтобы заставить мой рот широко открыться из-за того, что я вижу. Дом цвета теплого меда, с двумя огромными колоннами, которые обрамляют богатую парадную дверь красного дерева. Дрейк проезжает мимо передней части дома и останавливается у гаража на шесть машин.
Началось.
Бабочки порхают в моем животе, пока он ведет меня к дому. Мы двигаемся по извилистой каменной дорожке, освещенной уличными фонарями, к боковому входу. Я предполагаю, что это имеет смысл, то, что мы не идем к массивным парадным дверям. Тот вход, вероятно, только для гостей. И все же слишком странно думать, что теперь я живу здесь, а не просто гость.
Мне любопытно, собирается ли он просто оставить свой мотоцикл снаружи на всю ночь, но затем я понимаю, что у него, вероятно, есть кто-то из прислуги, кто может загнать мотоцикл в гараж. Я не могу себе представить, что у него такой большой дом и нет людей, нанятых, чтобы помочь заботиться о нем. Не думаю, что он лично чистит безделушки в этой сотне комнат или сколько их там в этом чудовищно огромном доме.
Мы входим через застекленную боковую дверь туда, что оказывается самой прекрасной прихожей в мире. Высокие шкафчики из светлого дерева от пола до потолка, проволочная корзина для зонтиков, большая банкетка с несколькими искусно разложенными подушками и огромный ковер, покрывающий мраморный пол.