Здесь Николай совершил поступок, для куратора непростительный. Он выкатил глаза и замер. Не потому, что его удивили слова Марты Стоник. Просто он понял, что остаются отнюдь не двое. Остаются все пятнадцать пассажиров, потому что Оккам „обегающий компьютер“. Он непрерывно переключается с объекта на объект. Например, членов экипажа он обегает с интервалом в пять секунд, а пассажиров — с интервалом в сорок — шестьдесят секунд, смотря по ситуации в корабле. В интервалах люди не контролируются. Значит, любой пассажир четвертого уровня имел целую минуту, чтобы подняться в кают-компанию, попасть в аварию вместе с Шерной, и бросить его. „Ай-ай-ай… прокряхтел про себя Хайдаров. — Все-таки пятнадцать человек…“ — и увидел, что на лице пассажирки появляется изумление.
— Виноват, поперхнулся, — бодро солгал он. — Виноват. Кого надо искать в космосе?
Она подняла левую бровь. Это у нее великолепно получалось.
— Так уж сразу и „кого“, — сказала она, глядя на оружейный шкаф. — Установили, что пробило обшивку?
— Внесистемный метеорит, — сказал Хайдаров.
Стоник презрительно фыркнула.
— Извините, я профан, — сказал Хайдаров. — Мне было сказано мельком: внесистемный метеорит.
Стоник буравила его огненными левантийскими глазами.
— Вы гуманитарий, с вас взятки гладки. Но экипаж! Специалисты — „Голубая лента“, кажется? Рекордсмены! Интересно, что у них на уме…
— Экипаж считается одним из лучших в Межплатрансе, — корректно заметил Хайдаров. Он определенно не завидовал тем, кому приходится работать с доктором Стоник.
Она снова сменила тон:
— Я знаю, я несправедливый человек. Но оставим это. Куратор, метеорит не подпадает под стандартную классификацию!
Будь у кураторов профессиональный девиз, он звучал бы кратко „Выслушай!“. Хайдаров спросил:
— В чем же?
— Во всем, кроме скорости. Любая скорость свыше стольких-то километров в секунду считается внесистемной, что, я надеюсь, известно даже кураторам.
Хайдаров скромно поклонился. Стоник подозрительно спросила:
— У вас есть вторая специальность?
— Инженерная математика.
— О-a! Тогда вы поймете. Скорость у него была какая-то чудовищная — почему и не подействовала метеорная защита. Не меньше двухсот километров в секунду. Слушайте дальше: входное отверстие в броне имело восемь миллиметров в диаметре. Вам ясно?
— Очевидно, метеорит был пяти-шести миллиметров в поперечнике, так я понимаю?
— Не больше пяти. Но метеорит обычной формы, шарообразной в первом приближении, весил бы при диаметре пять всего один грамм. И при любой, повторяю, при любой скорости, сгорел бы в наружной броне. А этот прошел внутрь, и сгорел в третьем слое, понимаете? Я проделала расчеты. Так называемый метеорит был стержнем, предпочтительно из карбида вольфрама или чистого вольфрама, диаметром четырнадцать миллиметров и длиной около сотни. Он весил двадцать-тридцать граммов!