Клайнман(разглядывает без особого энтузиазма). Хорошо. Но дай-ка мне все-таки перец.
Анна. Ну что ты так разволновался? Не один же ты там будешь.
Клайнман. Это верно. И у них к тому же какой-то хитроумный план.
Анна. Какой?
Клайнман. Еще не знаю.
Анна. С чего же ты взял, что он такой хитроумный?
Клайнман. Потому что его придумали лучшие умы города. поверь мне, они знают, что делают.
Анна. Хочется верить, раз уж ты влип в это дело.
Клайнман. Ладно, запри все двери и никому не отпирай, даже мне, если, конечно, я не заору: «Открой дверь!» В этом случае открывай немедленно.
Анна. Удачи, Клайнман.
Клайнман(смотрит в окно. Ночная тьма). Ты посмотри только… Хоть глаз выколи…
Анна. Я никого не вижу.
Клайнман. Я тоже. А ведь должно быть столько людей… у низ там факелы и все такое.
Анна. Что ж, раз они говорят, что есть план…
Клайнман. Анна!
Анна. Да?
Клайнман(смотрит в ночь). Ты о смерти когда-нибудь думаешь?
Анна. С чего это вдруг я о смерти буду думать? А ты что, думаешь?
Клайнман. На часто, но случается, и, знаешь, я представляю себе смерть совсем иначе — не оттого, что задушат или перережут горло.
Анна. Я тоже надеюсь, что этого не случится.
Клайнман. Я собираюсь умереть более достойно.
Анна. Ну, знаешь, на свете столько способов умереть.
Клайнман. Например?
Анна. Например? Ты спрашиваешь, как можно умереть достойно?
Клайнман. Да.
Анна. Надо подумать.
Клайнман. Ну.
Анна. Яд.
Клайнман. Яд? Но это ужасно!
Анна. Почему?
Клайнман. Ты что, смеешься? Яд вызывает судороги.
Анна. Не обязательно.
Клайнман. Ты хоть понимаешь, о чем говоришь?
Анна. Я говорю о цианистом калии.
Клайнман. О, да ты специалист! Но я не такой дурак, чтобы есть отраву. Я ее сразу чувствую, даже когда ем несвежие креветки.
Анна. Это не отрава, а пищевое отравление.
Клайнман. Все равно, кто станет глотать всякую гадость?
Анна. От чего же ты собираешься умереть?
Клайнман. От старости. Через много лет. когда пройду свой долгий жизненный путь. В девяносто лет. Лежа в уютной постели и окруженный родственниками.
Анна. Все это мечты. На самом деле маньяк-убийца может в любой момент свернуть тебе шею или перерезать глотку, прямо сейчас, не дожидаясь, пока тебе стукнет девяносто.
Клайнман. Анна, с тобой говорить — одно удовольствие!
Анна. Я просто за тебя беспокоюсь. Посмотри в окно. Где-то там бродит убийца, в такую темную ночь, он может прятаться повсюду — в переулках, под порталами или железнодорожными мостами. В темноте ты и не заметишь, где он притаился со своей удавкой.
Клайнман. Ладно, ты своего добилась — я возвращаюсь в постель.
Голос. Клайнман! Пойдемте!