«Он смотрит на меня и видит оборванку из приюта. Если, конечно, смотрит…»
— Вот и иди, куда шел, — проворчал Оливер, так и не дождавшись ответа на свой вопрос. — И кота своего забери.
— Ай-я-яй. — Йоши сокрушенно покачал головой. — До чего же невоспитанный подросток… — И обиженно добавил:
Душа нараспашку,
В ответ — плевок,
Насилу в себя прихожу.
— Вот и приходи в себя в другом месте, — посоветовала Оливия.
— Как скажешь, — кивнул Марко. — Пошли, Йоши.
«Я совсем не это хотела сказать». — Она едва сдержалась, чтобы не топнуть от разочарования ногой.
— Только знайте, завтрак в восемь. А после вас ждет боцман.
— Зачем? — удивился Оливер.
— Начнете отрабатывать круиз, — ухмыльнулся парень и пошел на корму.
Йоши ленивой походкой семенил следом…
Еда оказалась сносной, в приюте частенько готовили хуже. Съев несколько яиц, сваренных вкрутую, парочку тостов с маслом и запив все это виноградным соком, она почувствовала себя лучше. Однако совсем ненадолго.
— Нет, нет и еще раз нет, — заявила она спустя пять минут розовощекому боцману с черной двухдневной щетиной на лице, на полголовы ниже ее, зато упитанному, словно хорошо откормленный поросенок.
Моряк оскалился, сложив руки на груди. Столпившиеся вокруг матросы принялись ухмыляться.
— Девчонка не промах, — заявил один из них, стоявший прямо возле нее. — Как она тебя, Кит, а?
— Что пялитесь? — прорычал Кит. — Работы мало? Всем разойтись по своим местам. — И вновь повернулся к Оливии. — Третьего раза не будет, пойдешь за борт. Еще раз повторяю, идешь на бак и помогаешь убирать канаты.
— Давайте я, — предложил Оливер. — Какая вам разница?
— Разница? — Боцман побагровел. — Мои приказы не обсуждаются. Ты идешь красить, сестра — убирать канаты. Понятно?
— Понятно, но нет. — Оливия тоже скрестила руки на груди. — Видела я те канаты. К вашему сведению, я девочка, а не мужик. Не собираюсь надорваться, таская тяжести.
— Может, все-таки я… — вновь сделал попытку Оливер.
— А ну марш работать! — Боцман сверкнул в его сторону глазами. Оливер, бросив на нее ободряющий взгляд, поспешил к банкам с краской.
— Так, так, так… — Кит оскалился.
— Даже не думайте. — Оливия выдержала взгляд маленьких, недовольных глаз. — Это неженская работа. Или вы все тут от долгого пребывания вдали от берега с ума посходили?
— Знаешь, что, лапочка?
— Что?
— Канаты не для тебя, — боцман ехидно улыбнулся, но было видно, что под улыбкой он скрывает сильное негодование, — тебе лучше подойдет… — Он задумчиво огляделся. Теперь они остались вдвоем, и он вновь принял свой бравый вид, с которым встретил ее с братом после завтрака. — Иди в кладовую. Там возьми ведерко и тряпочку. Можешь выбрать любую, наиболее понравившуюся. Вся палуба в твоем распоряжении. Через два дня — чтобы блестела. Понятно?