— Грандиозные планы! — сказал папа, покачав головой. — Ну, ладно, я вам как следует разлиную альбом.
— А какие красивые марки в Либерии! Петрик, ты заметил? — сказала мама. — На одной — плоды какао, такая желтовато-коричневая, а на другой — лодочка очень узенькая… На таких плавают туземцы… она называется пирога… Ты видел, там сидели два человека?
Вот ведь какая у него мама! Все, все, решительно все заметила…
В этот вечер, лежа в постели, Петрик никак не мог уснуть. Он смотрел в темноту и мечтал. Сначала он мечтал о том, как завтра после школы они с мамой поедут в город покупать марки, альбом и наклейки.
Потом он стал смотреть на широкую голубоватую полосу света, которая лежала на полу, падая из полуоткрытой двери в соседнюю комнату. И ему стало казаться, что это совсем не электрический свет, а ровная гладкая лента реки, и будто по этой реке, медленно покачиваясь, плывет легкий прозрачный кораблик…. Уже совсем в полусне Петрик увидел, как они с мамой становятся крохотными человечками, не больше хлебной крошки, и садятся на этот прозрачный кораблик и отправляются странствовать в далекие марочные страны… Кораблик плывет медленно-медленно, чуть покачиваясь. Петрик и мама крепко держатся за руки, и мама говорит далеким нежным голосом: «Смотри, смотри, какие ананасы! Я и не знала, что ананасы растут на деревьях…»
Петрику тоже хочется посмотреть, какие такие на деревьях ананасы. Но вместо этого он видит огромную марку… Она все закрывает… и еще растет и растет… И деревья на ней голубые, до самого неба, а море золотисто-коричневое… Они идут по узенькой дорожке, мама и Петрик… «Мама, мама, где же кораблик?» хочет крикнуть Петрик. И не может… Губы тихонько шевелятся, чмокают, но ресницы его плотно сомкнуты. Он спит…
Глава одиннадцатая. Петрик собирает марки
Марочный альбом Петрика пополнялся тремя путями.
Во-первых, папа. Папа приносил Петрику много марок. Некоторые были очень красивы, даже в марочном магазине подобных нельзя было найти.
Но папины марки слишком часто повторялись. Например, у Петрика накопилось столько одинаковых американских дядей с косичками, что даже на мену они не годились. И что с ними делать, было совершенно неизвестно.
Кроме того, папины марки казались почти бесценными. Слишком легко они доставались, и Петрик ими почти не дорожил.
Хотя нужно признаться, что изредка попадались такие экземпляры, что даже Леву Михайлова грызла зависть.
Больше всего в альбом прибавлялось марок после поездок в марочный магазин, который находился на главной улице города.
Сборы в марочный магазин начинались за несколько дней. Мама и Петрик постепенно откладывали из сдачи по три или четыре копейки. Так что ко дню поездки накапливалась довольно кругленькая сумма — копеек в двадцать, двадцать пять. Но, понятно, главное был мамин кошелек.