— А я им не верю! — выпалил я, решительно приблизив к себе бутыль с космическим напитком.
— Вот здесь вы абсолютно правы! — оживился полковник. Они фальсифицировали результаты. Почти на каждом избирательном участке у нас сидели свои люди Докладывали в центр каждый час. К подсчёту голосов были допущены только наши.
— Откуда вы всё это знаете, Владлен Борисович? Уж не вы ли настоящий председатель Центризбиркома.
— Да нет, это у них был Центризбирком. У нас была Чрезвычайная Комиссия Уполномоченных по выборам, — ЧКУвы, если сокращённо.
— А куда же вы докладывали? В какой центр?
— Я лично докладывал партийному руководству, а если точнее, — нашим людям в партийном руководстве. По чрезвычайной линии компьютерной связи. С июля сеть создавали. Я вот по телевизору слушаю, что компартия меньше всех средств истратила на предвыборную кампанию, смеюсь. Шестьдесят тысяч “нотбуков” одних купили. Посчитай-ка! Спутниковой связью почти всех уполномоченных обеспечили — прибавь! Сколько тысяч людей обучили пользоваться этой заразой, опять расходы. Слава Богу, энтузиастов поработать на общественных началах нашлось достаточно. Сколько коммунистических субботников провели под носом у властей!
— Лукич, — обращаюсь я к хозяину, — ты слышишь, какие подвиги совершают твои сослуживцы? А ты на пенсии сидишь и сериалами телевизионными пробавляешься! К чему бы это, как ты думаешь?
— Да я уже об этом думал. Мне ведь тоже предлагали в своё время, после того как Президент разогнал Верховный Совет, поработать. И от Стерлигова приходили, и ампиловцы, и хазбулатчики, были даже от самого Крючкова. Вожди ещё в “Матросской Тишине” сидели, а они уже о реванше думали.
— Василий, а ты, я смотрю, как всегда, — в центре событий. И, как всегда, — тихой сапой. Ай да молчун! — покачал головой Владлен Борисович, потёр руки и долил в стаканы и в мою чашку до краёв.
— Зря вы мешаете тибетскую с воронежской, — заметил я синоптику, но он в ответ только засмеялся и повернулся к Лукичу:
— Василий, может, тайну откроем товарищу из газеты?
Хозяин скептически ухмыльнулся и, махнув рукой, проворчал:
— Какая тайна, если об этом уже полгода назад трезвонили все газеты. Не с твоей ли подачи, Каркун? Президент секретный указ ещё не подписал, а его текст уже с вертолётов неопознанных разбрасывают по всей стране.
— Василий! Редактор газеты, как правило, не знает, что в газетах печатают. Тем более — в своей. Другие ему читать некогда — он же сам только что признался, — а свою он редактирует, но не читает. Кстати, есть мнение, что ваша газета слишком прямолинейна. В Центральном Комитете уже обсуждался вопрос о смене руководства. Но решили, что пока рановато. Проведём это в рамках всесоюзной кампании по совершенствованию федеральной помощи средствам массовой информации. Так что имейте в виду. Но пока то, что я сказал, — это не для печати.