Звоню я в квартиру. Открывает сам Василий Иосифович. В армейском френче без погон, в галифе и тапочках.
— Чего надо? — говорит. — Кто разрешил?
— Поговорить надо, — отвечаю, — постовой внизу разрешил.
Он на меня так внимательно посмотрел и заулыбался.
— А, тёзка! — память у него на лица была потрясающая, — всё за “Динамо” выступаешь? В чине-то каком?
— Полковник, — отвечаю, — скоро уже пятнадцать лет, как в полковниках хожу.
— Потому что сам дурак, — бормочет Василий Иосифович и ведёт меня в комнату, — послушался бы тогда меня, перешёл бы в ВВС, был бы уже генералом, как я…
В который раз Василий Лукич вводит меня в сильнейшее изумление, и я прерываю его вопросом:
— Какое “Динамо”, Василий Лукич? Вы что, спортом занимались?
— В шахматы играл на первенство Москвы, — улыбается Лукич, — под псевдонимом. Правда, все знали, кто я такой, и выигрывать у меня не осмеливались. Особенно евреи, которых было процентов девяносто пять. Но я и по-честному в силу мастера тянул.
— Так где же вы при вашей профессии научились так в шахматы играть, Василий Лукич? — спрашиваю я.
— А что тебя это удивляет? — смеется он, — не похож я на мастера спорта по шахматам?
Я смущаюсь и бормочу что-то невразумительное, что, мол, всегда представлял себе шахматных мастеров несколько иначе. И вообще, по моим расчётам, Василию Лукичу просто некогда было научиться играть в шахматы. Ведь биография такая… Малограмотный крестьянин по рождению, с шестнадцати лет в ГПУ, до войны в ГУЛАГе комендантом проработал, а там война, академия, адъюнктура и все сопутствующие события совсем не стимулировали штудирование шахматных учебников.
— Вот дурак, — немного обиженным тоном говорит Василий Лукич, — ты знаешь, у кого я шахматным премудростям учился? У самого Ильича, когда тот у меня в зоне сидел. Мы с ним, бывало, все вечера сидели за доской. Это, я тебе доложу, был игрок. Если бы политика его не сгубила, точно стал бы чемпионом мира. Он разработал тактику так называемой “пролетарской защиты” и меня научил. Как сейчас вижу: он пальцы за жилетку засунет, ходит по камере, рукой на шахматную доску показывает и говорит: “Пешки, батенька, представляют из себя передовой авангард мирового пролетариата, а потому подлежат поголовному истреблению. Нынешние правила игры весьма несовершенны, поскольку каждому игроку надо дать право истреблять не только фигуры противника, но и свои собственные. Вот тогда и наступит мировая революция!..” Гениальный был человек!
У меня голова идёт кругом, я перестаю что-либо соображать и прошу Лукича не рассказывать мне больше о теории шахмат, а продолжить про свой визит к сыну Сталина в Казани.