подтянутые, загорелые ноги, какие я только видел у женщины. Даже ее икры были загорелые, и ее
загорелые ноги и персиковый лак на ногах заставлял меня хотеть каждый дюйм ее тела.
Мне нравилось как ярко она одевалась, и я любил смотреть на красивые вещи. Я видел много
мрачного пока рос, и сейчас Кейси для меня была как красная тряпка для быка.
Ее волосы, цвета шоколада, доставали до середины спины, были разделены пробором
посередине, и часто спадали ей на глаза. Я не когда не считал зеленые глаза привлекательными, но
глаза Кейси были восхитительны. Как первая летняя трава на свету. Светло зеленые с небольшой
искоркой. Я сжал кий в руках, стоя с огромный желанием унести ее наверх и принять вместе душ.
Какого хуя? Это просто случайность.
-Значит она тебе все еще нравиться? – голос Мэдока вернул меня из мечтаний.
Я повернулся к нему, склонился над бортом и сделал почти безразличное лицо – Кейси? – я
старался говорить спокойно – Возможно мне еще хочется пошалить с ней.
- Также я думал о Фэллон –он кивнул – Сначало это было типа « Вау а это весело». А
сейчас это
«Вау я женился» - он хихикнул, и мое сердце екнуло.
Я все еще был в шоке, от свадьбы Мэдока и Фэллон в 18 лет. Первый курс колледжа, они даже
толком не встречались. Но пока что у них все хорошо. Они снимают квартиру в Чикаго, в которой
живут во время учебы, а лето проводят путешествуя и живя в доме в Шелбурн- Фолс.
-Послушай – начал Мэдок, смотря на меня – Фэллон хочет кое о чем с тобой поговорить.
Я вскинул бровь, замечая как Мэдок смотрел на стол, выпил стопку, и уже обыгрывал меня,
потому что я больше смотрел на Кейси, а не следил за игрой.
И когда Мэдок не смотрел тебе в глаза, это означало, что он будет говорить что то серьезное
или неприятное. Поэтому я просто ждал.
Он наклонился за своей стопкой – Она знает, что ты работаешь на ее отца. Джекс, Киаран
Пирс может быть милым парнем, но он опасный человек. Зачем ты это делаешь?
Я закрыл глаза, пытаясь успокоиться.
-Джекс? – я был уверен Мэдок сейчас смотрел на меня. – Фэллон это не нравиться. Мне это не
нравиться. И Джареду это определенно не понравиться.
Я выпрямился, ведь его слова прижали меня к стенке. Конечно, Джареду этого не понять.
Он был
идеальным. Он поступал правильно, даже если делал что то плохое. Он осуждал, преступал
закон, и поступал так, как считал нужным. Для него не существует серого. все было черным или
белым. Без вариантов.
Поэтому я давно понял, ему не следует говорить о некоторых вещах. Он не знал, чем я