— Лучше бы ты мне этого не рассказывал, — заявила Берри, гуляя с Мэтью по палубе, когда он поведал ей именно об этой составляющей обаяния Натана Спейда. Но потом поправилась: — Но все-таки я хочу знать: зачем тебе нужно им притворяться? И чего хочет от тебя профессор Фелл?
У Мэтью не было иного выхода, кроме как рассказать ей все без утайки — то есть как ему это представлялось. С нею он виделся ежедневно, гуляя по палубе, но Зеда встречал лишь пару раз — в основном за работой на нижних палубах.
Мэтью решил, что держать Берри в неведении было бы не благородным жестом, а ненужной жестокостью.
— Как я уже сказал, — закончил он, — профессор хочет, чтобы я на него работал. Решил какую-то неизвестную проблему. Но я в самом деле верю его слову, что он вернет нас в Нью-Йорк, когда работа будет выполнена.
— А почему ты ему веришь?
Глядя на девушку, Мэтью с удовольствием отметил, что ее лицо уже не такое бледное, как раньше. Веснушки выступили на свежем румянце. Местное солнце за несколько дней сотворило здесь такую погоду, какая в Нью-Йорке бывает в апреле. Судно подходило к Бермудам, и Мэтью рассудил, что до конца путешествия вряд ли осталось больше нескольких дней.
— Вынужден, — ответил он. — Хотя мне случалось — как бы точнее сказать — не единожды расстроить его планы, я думаю, что он меня считает… — Мэтью задумался над окончанием мысли, — достаточно ценным работником.
— И все равно я не понимаю, почему ты никому не сказал, Мэтью! Про этих Мэллори… то есть про доктора Джентри и эту женщину. — В это слово Берри вложила все презрение, на какое была способна. — Ты же мог сказать Хадсону, почему не сделал этого?
— По той же причине, по которой не сказал тебе, — напомнил он. — Не хочу, чтобы из-за меня кого-нибудь убили. А если бы Хадсон вмешался, его вполне могли убить — потому что им нужен я, а не он. И с тобой та же история. Кстати, подумай: вот ты здесь, и что произошло? У них теперь не только я, у них Зед, как дамоклов меч над твоей головой, и ты — над моей.
— Ты это уже много раз говорил, — ответила она, сердито полыхнув голубыми глазами.
— И еще не раз повторю до того, как все закончится.
Его злость не так легко вспыхивала, но горела, пожалуй, жарче. Однако бить Берри по голове за ослиное упрямство не имело смысла, потому что Мэтью отличался тем же качеством и не раз получал за него затрещины.
Они прошли еще немного, закончив круг по палубе, переступая через свернутые канаты и обходя матросов, скребущих мокрые доски песчаником. Мэтью сказал:
— Так я продолжаю рассказ про мастера Спейда, если ты по-прежнему готова слушать.