Читатель, конечно, уже получил представление о том, что счастливое завершение тяжелой, продолжавшейся без перерыва почти полвека революционной войны в Китае было бы немыслимым без огромной материальной, политической и моральной поддержки, которую оказывал революционным силам Советский Союз до самого дня окончательной победы.
Когда я впервые ступил на китайскую землю в начале 1926 года там бушевало пламя первой революционной гражданской войны за объединение страны под эгидой революционного правительства в Кантоне (Гуанчжоу). Как я уже говорил, эту борьбу начал Сунь Ятсен, который натолкнулся на разветвленную сеть заговора, против дела революции, против гоминьдана, против него самого — объединителя и вождя революционных сил.
Этот заговор был организован силами империалистов и контрреволюционеров, видевших для себя смертельную опасность в возможности окончательной победы революции, осуществления ее программных социально-демократических преобразований. Во главе заговора стояли кантонские торговцы — компрадоры. Самым тесным образом связанные с западным, в основном английским, капиталом, они поддерживали постоянные контакты с английской колонией Гонконгом. Это было нетрудно: остров Гонконг находился всего в сотне километров южнее Кантона — расстояние для огромных масштабов Китая незначительное — и в непосредственном соседстве с португальской колонией Макао (Аомынь). Во главе кантонских торговцев-компрадоров встал Чень Лиенбо. Он был в то время председателем Кантонской торговой палаты, его вклады в банках достигали двухсот миллионов долларов. Однако «главным дирижером» заговора являлся англичанин Роберт Годен, шеф Гонконгско-Шанхайского банка, крупный финансист, представитель западных финансовых монополий, чьи хищнические интересы были тесно связаны с богатствами Китая.
Как показало будущее, кроме Роберта Годена, в центре заговора стоял «посольский квартал» в Пекине, т. е. блок западных империалистических сил, объединенных общей ненавистью к Сунь Ятсену и революционному правительству.
Кантонские текстильные фабриканты, а также торговцы-компрадоры, энергично подстрекаемые английскими финансовыми магнатами, еще в 1912—1913 гг. создали в Кантоне наемную армию. Свою собственную вооруженную армию! Они исходили на первый взгляд из вполне благовидных побуждений: воинские части якобы должны были охранять промышленные предприятия, склады и магазины от воров и разбойников. Но истинное предназначение армии состояло в том, чтобы служить буржуазии бронированным кулаком в случае неизбежного столкновения с революцией и рабочим классом. Для будущего Армия насчитывала десяток тысяч человек: бродяг, солдат-дезертиров, уголовных преступников, беглецов из других провинций страны, всевозможных авантюристов и профессиональных убийц, способных по первому приказу пролить кровь рабочих. Кантон привлекал это отребье, находился в непосредственной близости с царством преступности и проституции — Гонконга и колониального города-вертепа Макао. Наемное войско, прозванное народом «шантуан» («бумажный тигр»), подчинялось непосредственно Чень Лиенбо.