— Запомни, курва, не пройдет и года, как будешь в ногах валяться и умолять, чтобы я тебе глаз не выколол.
Привыкший к стерильным подковерным интригам, бывший партиец нашел в себр мужество вякнуть:
— Как вы смеете, полковник!
Санин обогнул стол и что-то нашептал ему в ухо, чего не записало подслушивающее устройство. Но, вероятно, что-то крайне неприятное, раз тот почувствовал необходимость в экстренном лечении. Дело еще в том, что начальник управления, тертый номенклатурный калач, прежде чем расставить на кого-то силки, внимательно изучал объект и про Санина знал, что тот не бросает слов на ветер.
— Грешки мне ваши ни к чему, — улыбнулся полковнику Самуилов, — хотя я не думаю, что вы ушли из конторы, погнавшись за длинным рублем.
На улыбку Санин ответил улыбкой.
— Но именно так и было, Иван Романович. Человек слаб, увы!
Самуилов никак не решался переступить опасную черту, за которой им обоим обратного хода не будет. Кстати припомнил, как сложилась судьба Санинского гонителя. Через некоторое время новые хозяева сковырнули его самого из органов за ненадобностью (слишком засветился), пристроили сопредседателем в богатое общественное движение «За экономическую волю», то есть за былые заслуги не оставили попечением, но радовался сиятельный перевертыш недолго. Вдруг, как гром среди ясного неба, прокуратура завела уголовное дело, взяла с бедолаги подписку о невыезде, и он с превеликим трудом вырвался за пределы рыночной России, и теперь метался по заграницам, оседая то в Вене, то в Париже, нигде не находя надежного приюта. За злоупотребление служебным положением, взятки и растрату казенных средств над ним повисла резиновая статья — от десяти лет до высшей меры. Самуилов не сомневался, что полковник приложил к этому руку, используя сохранившиеся связи, подкинул в нужный момент и в нужное место горяченький ма-терьялец. Сдержал слово, хотя не совсем так, как обещал.
Полковник Санин ни единым движением не нарушал затянувшуюся паузу, желудевые глаза сияли таким простодушием, что Самуилов порадовался за него.
— Скажи, Павел Арнольдович, — со вздохом начал Самуилов. — Не надоело тебе ваньку валять?
— Не понимаю? — вскинулся полковник, послав чуть вперед могучее тело.
— Хорошо, хорошо, не понимаете и не надо, — Самуилов с повторным вздохом достал из кейса бумаги, разложил перед ним. — Полюбопытствуйте, Павел Арнольдович… Вот, поглядите, убийство банкира Моргулиса… А вот покушение на губернатора Треплева… А это — пожар на Грозненском трубопроводе… А это — авария на Симферопольском шоссе, видите, семь трупаков и среди них не кто иной, как сам Стефан Давыдович Переяславцев… Там еще много такого, почитайте, забавные все истории.