Но мысль, что это ни к чему не приведет, что нельзя навязываться тому, кто не желает тебя видеть, – хотя бы из обыкновенной гордости – не давала ей сделать это.
Вместо этого Алиса подтягивала коленки к груди, обхватывала их руками и до боли сжимала зубы. Как же недоставало сейчас Маркизы! Только кошка могла утешить в самое тяжелое время. Только она, вылизывая руки хозяйки, милостиво позволяя себя гладить (что дозволялось даже Алисе далеко не всегда), уменьшала боль, уводила прочь тоску.
Но Маркиза была далеко. И оставалось только держаться, рассчитывая исключительно на себя.
Девушка и не заметила, как задремала, только вдруг увидела себя у расщелины. Из темноты доносились отдаленные звуки – не то плач, не то стоны.
– Кто там? – спросила Алиса.
Темнота пошевелилась, и девушка увидела едва различимые контуры человеческой фигуры.
– Ты должна помочь мне. Ты обещала, – послышался глухой голос. – Ты забыла обо мне.
Алиса тут же вспомнила мужчину, которого уже не раз встречала в Темных пространствах.
– Я не могу помочь тебе. Я не знаю, где твое тело, – напомнила она.
– А ты и не искала. Твой отец был прав – ты чудовище, – проговорил невидимый во тьме собеседник. – Из-за тебя погиб Криш. А Олег прав, что бросил тебя сейчас, пока не поздно.
– Что вы говорите! – Алиса попятилась.
– Я говорю, что ты не знаешь любви, и горе тому, кто доверится тебе.
– Это не так! – Девушка вытянула руку, словно защищаясь.
– Конечно, конечно, как скажешь! – Он расхохотался.
А Панова вдруг проснулась.
Проснулась и осознала, что видела обыкновенный сон, ставший следствием тревожных мыслей и непрекращающейся работы подсознания. Никто не упрекал ее в забывчивости. Никто другой, кроме нее самой.
Девушка вскочила с кровати, ей хотелось немедленно бежать и что-то делать. Но вот что? До сих пор ни единой зацепки. С Настей у нее получилось, но только потому, что она знала, где находится тело, и потому, что ей помог Игорь и… и еще кто-то…
– Алиса, ты что там бродишь? – окликнула со своей кровати Юля и громко зевнула. – Ложись спать, твои силы еще не до конца восстановились.
А утром Олег неожиданно отпросился у Игоря на день-два в Москву.
Алиса подкараулила Волкова в холле гостиницы, когда тот, уже с сумкой, направлялся к выходу. Как больно было замечать его взгляд, направленный куда угодно, только не на нее, но девушка ощущала сейчас легкую внутреннюю заморозку и знала, что сейчас главное не ее собственные обиды.
– Ты уезжаешь потому, что есть сведения об отце? – спросила она без ненужных предисловий.
– Нет. – Олег покачал головой.