В исследовании, рассматривающем фамилию как явление правовое, С. Гжибовский установил, что «фамилия как развившееся правовое установление шляхетское датируется последней четвертью XVI в.»[40] Собрав крестьянские фамилии одной из местностей XVII—XVIII вв., польская антропонимистка М. Каминьская подчеркнула, что «сельские фамилии XVII—XVIII вв. еще не были фамилиями. В XVIII в. процесс становления крестьянских фамилий только лишь начался»[41]. Ее коллега М. Карплукувна констатировала: «…что до фамилий крестьян, то известно немного. Вероятно, крестьяне не имели наследственных фамилий до конца XVIII в.»[42] В Чехии, по мнению Й. Свободы, «о фамилиях можно говорить только с издания указа Иосифа» (1780 г.), хотя «уже из XIV и XV вв. можно привести примеры перехода именований на следующее поколение»[43].
В России становление фамилий началось поздно и растянулось на четыре столетия. И. А. Соболевский напрасно признавал фамилиями родовые именования бояр с XIV в.[44] Как и княжеские титулы (Шуйские, Курбские и др.), они еще не были фамилиями, хотя те и другие послужили моделями для последующих фамилий, а некоторые из них действительно стали фамилиями. Характерен такой пример в боярской среде: в первой половине XIV в. боярин Андрей Иванович Кобыла имел трех сыновей: старший — Семен Жеребец, правнук которого записан как Игнатий Жеребец-Кобылин, родоначальник Жеребцовых; второй сын — Александр Елка Кобылин — от него пошли Кобылины; третий, младший сын — Федор Кошка, родоначальник Кошкиных, от которых вели родословную Романовы, будущая царская и императорская династия. Дробления боярских родов и в XVI в. продолжали формировать именования отделяющихся ветвей. Н. П. Лихачев предположил, что особенно часто отпочковывались роды, не имеющие старинных родословных. Например, Монастыревы всего за четыре поколения выделили три ветви с новыми именованиями — Блиновы, Циплетевы, Бурухины[45]. Знатные же роды, кичась древностью своих родословий и стремясь обособиться от боковых ветвей, присоединяли вторую фамилию: Самарины стали Квашнины-Самарины, появились Вельяминовы-Зерновы, Дмитриевы-Мамоновы.
Настоящие фамилии у русских сформировались только с XVI в. Внедрение их в России XVI—XVII вв. стимулировано укреплением нового социального слоя, становящегося правящим, — помещичьего. На рубеже XVII—XVIII вв., когда дворянство уже господствовало и экономически и политически (в 1678 г. 57% всех крестьянских дворов в Московском государстве принадлежали помещикам), Петр I смог потребовать фамилии от всех дворян. Большинство дворянских фамилий образованы из отчеств (от имен доцерковных или церковных), реже — по названиям владений (в подражание боярам или польской шляхте, связь с которой была теснейшей). Крайне неудачна формулировка В. К. Чичагова в его книге «Из истории русских имен, отчеств и фамилий»: «Процесс образования фамилий в русском литературном языке к началу XVIII в. закончился»