Соответственно ведет себя и герой «Безнадеги»: «Питер понимал, что не говорит, а тараторит, но ничего не мог с собой поделать. Такое повторялось при каждой встрече с копом: у него буквально начинался словесный понос, словно и вправду в багажнике лежал труп или похищенный ребенок». И это не очередная фобия Кинга, а естественный для мыслящего человека страх перед непонятным и, по сути, негуманоидным институтом, каким давно уже стало современное государство. И если над другими ужасами Кинга россияне могут недоверчиво хихикать, то этот знаком им слишком хорошо. Если в Америке полицейский, убивающий и грабящий своих сограждан, может привидеться только в страшном сне, то у нас это повседневная реальность: «оборотень в погонах» — важная деталь отечественного «ужасного» зоопарка.
Кстати, любопытно прикинуть, какими потенциальными ресурсами располагает российский хоррор. Вампиры у нас появились совсем недавно, но неплохо прижились — в «Дозорах » Лукьяненко они уже совсем родные. Оборотни тоже неплохо известны (кстати, многие ли помнят, что пушкинский вурдалак — не вампир, а оборотень?). Традиционная сказочная нечисть — Кощеи, лешие, змеи-горынычи — полностью девальвирована советскими мультиками. Большой потенциал имеют ведьмы, хотя с легкой руки наших новоявленных феминисток их часто записывают в положительные героини. Аналогкинговской «безымяннойтвари»процветал в недавние годы в виде школьных страшилок о Черной руке, Зеленых пальцах и так далее — похоже, этот древнейший страх изживается труднее всего. Все остальное — зомби, привидения и тэдэ — даже самые пугливые игнорируют как заграничную экзотику. Наши страхи в основном социальны: прежде это были война и тюрьма, а теперь террор, бунт и бандитский беспредел. Это пострашнее, чем у Кинга, тем более что у него ужас локален, и от него всегда можно сбежать в другой город. Если успеешь, конечно.
После завершения «Безнадеги» в голову Кингу почему-то пришла мысль переписать ее. Взяв тех же героев, он поместил их в другое место — городок Уэнтворт, штат Огайо. В его тихую жизнь неожиданно вторгаются четыре нелепых фургона с пассажирами, похожими на героев комиксов, и начинают расстреливать всех подряд. Этот сюжет родился задолго до «Безнадеги» — он вырос из сценария, который Кинг в 1984 году начал писать для режиссера Сэма Пекинпы, голливудского «анфан террибля», который умер перед самым началом съемок. Именно там появились «регуляторы» — крутые парни, которые вначале стреляют, а потом задают вопросы. Но в романе, получившем то же название, это не люди, а призраки, каким-то образом воплощенные в реальность мальчиком-дауном Сетом, в которого вселился уже знакомый нам демон Тэк. Как и в «Безнадеге», ему удается чужими руками перебить множество людей, пока уцелевшие герои не поняли, в чем дело. На сей раз с демоном покончил сам Сет, у которого хватило ума застрелиться. Но читателям было не очень жалко юного дебила, как и остальных персонажей, которые гибли примерно по одному на пять страниц. Все они получились ходульными, и имена, взятые из совсем другого произведения, только подчеркивали это.