Обрюзгшее, бледное лицо Белокурой Малин было подкрашено небрежно, а белые волосы не так старательно уложены, как вчера вечером.
Работники морга были предупреждены, и служитель сразу же провел Нурдина и Белокурую Малин в морозильник.
На лицо покойника набросили платок, но так, чтобы были видны волосы. Белокурая Малин схватила Нурдина за руку и прошептала:
— Черт возьми!
— Хорошенько присмотритесь, — сказал Нурдин тихим голосом, — и скажите, узнаете ли его.
Белокурая Малин закрыла рот ладонью и впилась глазами в голое тело.
— А что с его лицом? — спросила она. — Можно посмотреть на него?
— Лучше не смотрите, — сказал Мартин Бек. — Вы и так должны его узнать.
Белокурая Малин кивнула.
— Да. Это Ниссе. Вот тот шрам и… да, это он.
— Спасибо, фрекен Русен, — сказал Мартин Бек. — А теперь приглашаем вас на чашечку кофе.
В управлении полиции Мартин Бек и Ульф Нурдин принялись угощать ее кофе с булочками, а через минуту к ним присоединились Колльберг, Меландер и Рённ.
Белокурая Малин быстро успокоилась — видимо, не только благодаря угощению, но и тому вниманию, которое к ней было проявлено. Она охотно отвечала на вопросы и, уходя, пожала всем руки и сказала:
— Благодарю, я никогда не думала, что лег… что полицейские могут быть такими мировыми парнями.
Когда дверь за ней закрылась, Колльберг сказал:
— Ну, мировые парни, подведем итог?
Итог был такой:
Нильс Эрик Ёранссон.
Возраст: 38 или 39.
С 1965 года или еще раньше без постоянного места работы.
С марта по август 1967 года жил у Магдалены Русен (Белокурой Малин), Стокгольм, Арбетаргатан, 3.
Далее до начала октября жил у Сюне Бьёрка в Седере.
Где жил последние недели перед смертью, неизвестно.
Наркоман.
Возможно, также торговал наркотиками.
Последний раз Магдалена Русен видела его 3 или 4 ноября перед рестораном Дамберга. Он был в том самом костюме и плаще, что и 13 ноября.
Всегда, как правило, имел деньги.
Из всех, кто занимался делом об убийстве в автобусе, Нурдин первый добился того, что при желании можно было назвать положительным результатом. Но даже здесь мнения разделились.
— Ну хорошо, — сказал Гюнвальд Ларссон, — теперь вы знаете фамилию того типа. А что дальше?
— Так, так, — задумчиво молвил Меландер. — Тот Ёранссон ни на чем не попался. А все же мне кажется, что я помню это имя. Оно всплывало в связи с каким-то следствием.
— Ты хочешь сказать, что когда-то допрашивал его?
— Нет, этого бы не забыл. Я никогда не разговаривал с ним и даже не видел его. Нильс Эрик Ёранссон. Где-то я встречал это имя.
Меландер пыхтел трубкой и рассеянно смотрел перед собой.