— Почему вы допустили нарушение законности?
Сысоев долго и мрачно молчал, потом вдруг улыбнулся виновато:
— Я, товарищи, после этого пару ночей поспал спокойно.
Никто из присутствующих не улыбнулся, а представитель райкома тихо сказал:
— Какой цинизм.
Реплика его была услышана, и оперуполномоченного послали служить во внутриведомственную охрану.
Месяца через два фарцовщики снова обратились в прокуратуру: кто-то продолжал прокалывать им шины, но теперь уже по ночам, на стоянке. У Сысоева на все эти случаи имелось железное алиби, и волновали его теперь другие заботы. Виновных найти не удалось.
…В Солнечном, около поста ГАИ, Панин притормозил. Два офицера копались в двигателе желто-синих «Жигулей».
— Ребята! — окликнул их капитан.— Тут недалеко Ося Калкин финнов потрошит. Может, сгоняете?
Один из офицеров поднял голову, сказал в сердцах:
— На этом драндулете?! Уж лучше бы нам велосипеды выдали! Сам-то почему мимо проехал?
— Дело в Репино.
— У всех дел по горло! Одни мы бездельники!
Панин нажал на газ.
Младший оперуполномоченный репинского отделения милиции Никитин ждал капитана в нагретом солнцем душном кабинете. Здороваясь с ним, Панин не заметил особой радости на его еще совсем мальчишеском лице.
— Чем озабочен, коллега?
— Состоянием преступности на участке, товарищ капитан,— дурным голосом доложил Никитин. Заметив, что Панин взглянул на него неодобрительно, опер добавил смущенно: — Александр Сергеевич, я тут на все отделение один оперативник, а дел…— И поднял со стола пачку тощих папок: — За последнюю неделю обворовали дачи секретаря райкома партии, двух председателей исполкомов. Два заявления от кооперативщиков о рэкете. А сегодня ночью хотели угнать «Волгу» у одного приезжего москвича…
— У москвича — это серьезно,— улыбнулся Панин.
— А что вы думаете? Москвич этот — консультант из МВД Союза. Он душеспасительной беседой не ограничился. Сразу заставил уголовное дело завести.
Никитин сложил папки в облезлый сейф и запер его.
— Едем?
— Едем. Ты о понятых позаботился?
— Ждут на соседней даче.
Дача Бабкина оказалась маленькой, похожей на сотни дач-сарайчиков дачного треста. Домик был выкрашен в необычный свекольный цвет. Темно-зеленая крыша, аккуратные белые наличники выгодно отличали его от казенных собратьев. Все говорило о том, что владелец дачи не только хороший хозяин, но и человек со вкусом. Да и место было прекрасное — большая, открытая поляна среди сосен. Сразу за дачей начинался склон, и сквозь колеблемые ветром вершины деревьев поблескивал на солнце Финский залив.