…помнишь белую лисицу, убежавшую от тебя?..
Она заменит истлевшие листья прошлой осени на эти, новые. Заменит белую лису в памяти чёрной.
…тебе пора уходить.
Снова катакомбы с бредущими по ним в никуда тенями. Так не хочется идти в этот чёрный тоннель, ведущий в неизвестность, но время подходит к концу, и скоро часы остановятся. Замёрзнут. Обледенеют. Обернувшись первый раз, ты увидишь чёрный лисий силуэт, провожающий тебя. Обернувшись во второй, ты не увидишь никого.
Холодеет, тепло утекает от тела, снова начинают ныть застарелые шрамы и расходиться незажившие раны. Может, это всё было всего-навсего красивым сном?.. Той осенью часы в башенке над рекой ещё шли… Она точно помнит, что они ещё шли, прежде чем время остановилось.
Точно помнит, что это был не сон…
Или, всё-таки, сон?..
* * *
Холодно.
Встрепенувшись, волк подскочила, чувствуя, как её колотит сильная дрожь. Тепла в теле практически не оставалось. Вокруг стояла непроглядная и глубокая ночь, над головой маячили обледенелые ветки, а рядом возвышалась… ледяная статуя, похожая на огромного уснувшего медведя. Волчица поежилась и отошла от скульптуры. Похоже, она задремала прямо посреди парка. Хорошо ещё хоть вовремя проснулась, так и околеть можно… как вот этот вот мишка. Даже жутко думать, что он когда-то был живым. Он и сейчас совсем как живой.
Осторожно переступая по снегу, стараясь поменьше наступать на подбитую лапу, волк похромала к воротам.
Только один раз кинула взгляд назад: показалось, будто зашуршали ветки, и в темноте мелькнул чёрным на чёрном хвост. Но нет. Никакого движения среди ледяных деревьев, и над мёртвым парком возвышается башенка с обледенелыми часами. Если кто здесь и был, он давно ушёл. Странно надеяться, что здесь есть кто-то… живой среди этих замерзших статуй, одной из которых волчица только что едва не стала.
Её здесь давно не было. Она осталась там, в тёплом и ярком осеннем мире, привидевшимся в сладкой грёзе. Оставалось лишь пожелать ей удачного пути и такого же тёплого лиса, как и она сама. Того, кто поможет её зиме никогда не наступить.
До рассвета оставался ещё явно не один час.
Далеко-далеко в темноте, за деревьями и оградой, мерцали городские огни. Оттуда же доносился надсадный лай голодных собак.
Не ушли.
Похоже, выбираться отсюда стоит очень-очень осторожно.
Примечания:
Посвящение: Blade Wolfy
Примечание: «Remains» — «Руины»
Soundtrack: Disturbed — Serpentine
Part 3. Remains
«Я ведь не из железа».
Лапы проваливаются в глубокий снег, такой белоснежный, такой пушистый и мягкий. Его белизна держится недолго: из раскрытых ран опять начинает течь кровь. Тяжёлые тёмные капли падают на снег. Вязкая жидкость уносит с собой последние остатки жизни, что держатся в этом изуродованном теле, уже давно похожем на ходячий труп. Волк ещё дышит, её слабовидящий и усталый взгляд устремлен в ледяные синие сумерки и молочный туман. Она ещё дышит, и оттого так жутко и так неестественно смотрятся глубокие раны, местами открытые мышцы, а местами и кости.