Сейчас же, стоя возле двери, Костик заметил, что царапина на левой руке немного кровоточит, и белый манжет рубашки уже в красно-бурых крапинах. Пошарив в портфеле и не найдя салфетки, он нащупал бандану, невесть как оказавшуюся между книгами и тетрадями, перевязал ею запястье.
— Ты чего здесь топчешься? Новенький?
Костик вздрогнул. Рядом с ним стояло непонятное существо с чёрными волосами, в такого же цвета свитере, зелёных узких джинсах и тяжёлых армейских ботинках. От существа пахло мятной конфетой и ещё чем-то кондитерским. Девочка!
— Не дрейфь! — она заглянула в класс.
«Ну вот, подумает ещё, что струсил!» Костик уже набрал в лёгкие воздуха, чтобы ответить, но она повернулась к нему всем корпусом и улыбнулась неожиданно тепло и приветливо.
— Я, кстати, Кэт.
— То есть, «кошка»? — неудачно пошутил Костик.
Девочка насупилась.
— Ну, ты заходишь? — она толкнула дверь и вошла в класс.
Костик сделал три шага в полной тишине, пытаясь вспомнить всё то, о чем накануне говорил ему брат, оглядел класс машинально, забыв улыбнуться, не увидев при этом ни одного конкретного лица, только множество глаз, будто бы с общей любительской фотографии. Показалась даже, что фотограф не убрал «эффекта красных зрачков».
— Васильчикова? Опять опаздываешь? — молодая учительница повернула голову в их сторону.
— Здрассте. Извините, Юль-Генриховна, — промямлила Кэт, направляясь к своей парте. — Вот, человече привела.
Костик почувствовал, как его перебирают с ног до головы по молекулам, изучают, принюхиваются.
— Познакомьтесь, ребята. Это ваш новый товарищ Константин Рымник, — учительница зачем-то взяла его за плечи и провела к центру класса.
Слово-то какое нашла — «товарищ»! Костик от досады сжал пальцы в кулак и до боли впился ногтями в ладонь. Он вспомнил, что ещё ни разу не улыбнулся, и на секунду оттянул уголки губ к ушам, тщательно стараясь не открывать при этом зубы и не показывать уродливую решётку брекетов.
Ребята что-то замычали в ответ.
— Как-как его фамилия? Рыбник? — переспросил звонкий голос с последней парты.
Юлия Генриховна еле заметно кивнула Костику, будто бы передавала реплику.
— Р-Ы-М-Н-И-К, — громко произнес он, стараясь, чтобы голос звучал низко и уверенно.
Публика молчала.
— Садись, Константин, на любое свободное место и вникай в задание на доске.
Мест свободных оказалось много. Ребята с любопытством наблюдали, к какой парте он подойдёт. Костик, вопреки советам Антохи, сел за пустой стол у окна, одеревеневшей рукой вытащил тетрадь и машинально принялся переписывать в нее математическую формулу на клетчатый лист. В этот момент он вообще не понимал, о чём говорит математичка, хотя алгебру всегда любил.