— Я поступил так, как было необходимо.
— Ты что-то украл у нее... не знаю что… так же, как воровал у всех, кого знал. Есть ли кто-нибудь, кого ты считаешь своим другом, Джек? У кого ты ничего не взял, а наоборот, дал ему что-то?
— Да, — ответил он. — Он сидит на вершине горы Паникус — наполовину камень, наполовину не знаю что. Я много раз приходил к нему и всеми силами пробовал освободить. Но даже от Ключа не было толку.
— Утренняя Звезда, — сказала она. — Да, твоему единственному другу только и быть проклятым богом.
— Рози, за что ты наказываешь меня? Я предлагаю любым доступным способом вознаградить тебя за страдания, которые ты приняла из-за меня... и не только из-за меня.
— Женщина, которую я видела... Сумел бы ты сделать ее такой, какой она была до того, как ты обокрал ее... если бы я больше всего хотела этого?
— Может быть, — сказал Джек, — но я сомневаюсь, чтобы ты попросила об этом. Даже соберись я сделать это, она, я чувствую, стала бы безнадежно безумной.
— Почему?
— Потому что ей пришлось многое увидеть и пережить.
— И в ответе за это ты?
— Да, но это и так надвигалось.
— Ни одна человеческая душа не заслуживает того страдания, которое я заметила, проходя мимо нее.
— Душа! Не говори мне о душе! И о ее страданиях! Ты что, намекаешь, что у тебя душа есть, а у меня нет? Или ты думаешь, мне незнакомы страдания?… Хотя ты права в том, что касается ее. Она отчасти человек.
— Но у тебя есть душа, Джек. Я принесла ее с собой.
— Боюсь, я не понимаю.
— Ты оставил свою душу в Навозных Ямах Глива, как все люди тьмы. Я вытащила ее оттуда — на случай, если в один прекрасный день она тебе понадобится.
— Ты, конечно, шутишь.
— Нет.
— А как ты узнала, что это — моя душа?
— Я — Ведунья.
— Дай мне поглядеть на нее.
Он потушил сигарету, а Рози тем временем развернула свой узелок с вещами. Она извлекла небольшой предмет, завернутый в чистую полотняную тряпку. Она развернула его и положила на ладонь.
— Вот эта штука? — спросил он и захохотал.
Это был серый шарик, который на свету стал делаться ярче, просветляться, сперва став блестящим и похожим на зеркало, а потом прозрачным. Поверхность заиграла разными красками.
— Это же просто камень, — сказал он.
— Он был с тобой в момент твоего пробуждения в Ямах, правда?
— Да. Он был у меня в руке.
— Почему ты бросил его там?
— А почему бы и нет?
— А разве он не оказывался с тобой каждый раз, как ты приходил в себя в Гливе?
— Ну и что?
— В нем заключена твоя душа. Может быть, когда-нибудь ты захочешь соединиться с ней.
— Это — душа? И что же прикажешь с ней делать? Таскать в кармане?