В те времена в семьях, в том числе и в семьях монархов, было много детей, и пока они росли, случалось, что один или два из них умирали. Смерть ребенка всегда была бедой, но жизнь все равно продолжалась. Однако с Александрой Федоровной дело обстояло иначе. Малейшая угроза жизни младшего сына воспринималась государыней как трагедия - причем не только для нее лично, но также и для династии и всей великой державы. Почему же так произошло?
Важно понять, что означало для императрицы рождение Алексея Николаевича. Самым большим ее желанием было дать самодержавной России наследника престола. За десять лет замужества она подарила супругу четырех дочерей - здоровых, очаровательных, любимых. Но мальчика все не было. При Петре I и Екатерине II, престол мог наследоваться как по женской, так и по мужской линии. Однако сын Екатерины II, Павел I, ненавидевший родительницу, изменил законодательство о престолонаследии таким образом, чтобы трон переходил лишь к наследнику мужского пола. таким образом, если бы у царствующей императрицы не появилось сына, то престол унаследовал бы вначале младший брат императора, Михаил Александрович, а после него перешел бы к семейству его дяди, великого князя Владимира Александровича. Всякий раз, как государыня оказывалась в интересном положении, она истово молила Господа даровать ей сына. Но Бог, казалось, не слышал ее молитв. Когда родилась четвертая дочь, Анастасия Николаевна, царь вышел из дворца в парк, чтобы скрыть свое разочарование. Поэтому рождение сына явилось для матери не просто появлением еще одного ребенка. Нет, это был апофеоз семейного счастья. Результат долгих часов, проведенных в молитве. Символ Божьего благословения, ниспосланного ей самой, ее супругу и русскому народу.
Все, кто видел императрицу в первые месяцы после рождения наследника, были удивлены выражением счастья на ее лице. "На руках Государыни был наследник, - писала А.А. Вырубова. - Я была поражена его красотой... вся головка в золотых кудрях, огромные синие глаза, белое кружевное платьице". Пьер Жильяр, впервые увидев цесаревича, писал: "В ней (императрице) светилась нескрываемая радость матери, которая увидела, наконец, исполнившимся свое самое дорогое желание; она гордилась и радовалась красоте своего ребенка. В то время, действительно, царевич был одним из самых прелестных детей, какого можно было себе представить, с его прекрасными светлыми кудрями и большими серо-голубыми глазами, оттененными длинными загнутыми ресницами. Он имел свежий, розовый вид совершенно здорового ребенка и, когда он улыбался, на его полных щеках вырисовывались две маленькие ямочки".