- Понимаю. Но ты можешь объяснить, каким образом в кабинете заведующего клубом очутился детский печатный набор?
- Я-то не могу, - процедил Пенн. - А вот управляющий, надеюсь, сможет. Ну, мне пора.
Шоли, обеспокоенно глядя на лифт, нетерпеливо расхаживал по коридору. Наконец дверцы лифта раздвинулись, и из кабинки вышел Пенн.
- Вы ползаете, как черепаха, - укоризненно проворчал Шоли, - я успел подумать невесть что.
- Вы чересчур впечатлительны, - ответил Пенн. - А где все, у Коновера?
- Ждут. И увидите, что они сейчас с вами сделают.
Сопровождаемый Шоли, Пенн пересек пустую приемную и вошел в просторный кабинет вице-президента фирмы. При его появлении большинство вздохнуло с облегчением, но кое-кто раздраженно.
Пенн садиться не стал.
- Я хотел бы извиниться, что заставил вас так долго ждать. Приехать раньше я просто не мог.
- Не будете ли вы так добры изложить причину, из-за которой собрали нас в столь поздний час? - начал Коновер. - У всех у нас есть семьи.
- У меня тоже, - ответил Пени. - Вчера я был настолько глуп, что позволил копаться в моей частной жизни. Сегодня я хочу, чтобы вы все знали, что прямо отсюда я отправлюсь в полицию, то есть сделаю наконец то, что надо было сделать с самого начала.
Все обеспокоенно зашевелились. Коновер умиротворенно проворковал:
- Ну-ну, Джим, я понимаю, в каком напряжении вы находитесь, но зачем же входить в такой раж? Мы обязаны блюсти интересы фирмы.
- Блюдя эти интересы, я позволил запятнать свое имя и ежесекундно рискую жизнью. Сегодня вечером я чудом остался в живых, но была убита одна женщина. Этого можно было избежать, если бы мы поступили как разумные люди, а не как стадо испуганных баранов.
Ему показалось, что на некоторых лицах он читает одобрение, но Коновер резко возразил:
- Власть - это прежде всего чувство ответственности. Руководители нашего ранга не имеют права действовать исключительно в собственных интересах. Мы все вынуждены нести этот крест.
Пенн наклонился к нему:
- "Вулкан" может требовать от меня одного - честно трудиться и честно жить. Все остальное - мое личное дело. - Он быстро пересек кабинет и остановился перед Коновером. - А теперь я хотел бы, чтобы вы вернули мою частную корреспонденцию.
- Должен ли я понять вас так, что вы отказываетесь от должности?
- После того как мое имя будет очищено от подозрений, вы получите от меня официальное заявление. - Пенн перевел дыхание. - Если только вы не намерены кое-что переменить у себя.
- Переменить? Что именно? - спросил Коновер и сузил глаза.
- Отношение к нам и к тому, что мы делаем, восстановить доверие. Все началось с подслушанного телефонного разговора. Меня не интересует, насколько такая практика распространена, я знаю только одно - этому нет оправдания. Если мне не доверяют, пусть увольняют. Но шпионить за собой я не позволю.