«Вот и всё! – подумал Миша. – Даже не ожидал, что всё выйдет так быстро и просто».
Он пощупал оттопыривавшиеся карманы на вишнёвых галифе венгра, затем достал увесистый мешочек монет с вышитым золотой нитью российским орлом.
– Князь, сдаётся, это твоё, – Смородин кинул кошель на стол перед наследником. – Ты бы не разбрасывался деньгами, а то на мороженое не останется, – пошутил Миша, не удержавшись от нервного смеха. – Не ожидал, Сашок? То-то! Мы своих не бросаем.
Наследник не ответил, расширенными глазами глядя, как Прохор пытается вытащить из спины венгра застрявшие вилы. Он раскачивал черенок из стороны в сторону, и от этого ещё хрипевший стражник елозил головой, размазывая по столу кровавую слюну. Александр побледнел и поспешно отвернулся. Такое зрелище оказалось не по нутру и Мише. Он оглянулся по сторонам, с подчёркнутым вниманием разглядывая углы. Просторная комната была стражникам и кухней, и столовой, и залом для допросов. На столе вместе с игральными костями лежали кузнечные клещи, которым развязывали языки особо упрямым.
– Не шевелись!
Смородин услышал голос Прохора, насквозь пропитанный злобой.
– Хоть глазом дёрни, и я тебя прибью к стене.
Вытащив наконец вилы Прохор приставил их к горлу второго венгра и медленно вдавливал окровавленные зубья ему в шею.
– Ну? Чего ж ты замер? Дай мне повод! Мне одного конфедерата мало. Я тебя тоже приколю, как и твоего десятника.
– Отойди от него!
Миша с разворота толкнул Прохора в плечо, успев заметить, как облегчённо выдохнул венгр.
– Ты же видишь, что он от страха еле на ногах стоит.
– Как скажешь, флагман. – Прохор покорно опустил вилы и отступил на шаг.
Смородин удовлетворенно кивнул и прислушался к скрипнувшим дверям. Кажется, вернулся Стефан и, неуверенный в исходе нападения, осторожно пытался заглянуть в щель. Миша уже было открыл рот, чтобы позвать его, ввернув ещё одну шутку, как вдруг дёрнулся Прохор. С оборота, мощно, с криком на выдохе, он размахнулся и вогнал вилы в грудь венгру. Стражник дёрнулся, да так и остался стоять с выкатившимися из орбит глазами, прибитый к стене.
– Ты…? – не нашёлся, что сказать, Миша, ловя ртом воздух. – Ты чего наделал?!
– Он меня ослушался. Он руки опустил. А я его предупреждал, – безразлично пожал плечами Прохор, обхватив двумя руками черенок и натужно потянув на себя. – Хорошие вилы, острые. Не вытащить никак.
Наконец он справился, и стражник повалился к его ногам. Смородин долго смотрел на растекающуюся на полу кровавую лужу, затем задумчиво спросил:
– Сколько тебе лет, Прохор?
– Знаю, что ты мне скажешь, флагман. Когда я успел накопить столько злобы? Пустое всё это. Ты конфедерата пожалел? Зачем он тебе?